«
...
— Что есть время, как не иллюзия созданная для созидания? Заблуждение, которое подобно наркотику, разделяет одно мгновение жизни на тысячи дробей...
— Время это мера, — возразил Намикадзе Минато, делая ход и умиротворенно взирая на клубящиеся черные тени. Облака миров беззвучно вздрагивали, соприкасаясь с ними, вспыхивали разноцветными огнями.
— Нет времени, человек, — вздохнул Шинигами, обводя взглядом шахматную доску и, сделав рокировку, продолжил: — Это заблуждение. Вселенная живет сейчас, и никак иначе. Все, что в ней существует, всего лишь формы проявления ее разума... Как я, как ты... как звезды и тысячи миров. Один пульсирующий переход...
Минато хмыкнул, ход, сделанный Шинигами, был весьма удачным... Но даже на такой есть ответ:
— Проживи одну человеческую жизнь, не зная ничего о строении пространства, не имея возможности перейти с одного мира в другой, когда облик твой постоянно меняется, тело сначала набирает сил, а потом, как переспелый плод, — дряхлеет, подводит... И знай, что всему будет конец, — прошептал он и, взглянув на бога смерти в упор, пошел конем, — Время, не иллюзия, Шинигами.
Бог смерти ухмыльнулся:
— Не иллюзия, значит... А что ж тогда? — с интересом взглянул он на собеседника, съедая пешкой коня.
— Это расстояние, — мягко улыбнулся Намикадзе, ходя ладьей, — Кратчайший путь к цели.
— Что же за цель такая? — спросил бог, ходя очередной фигурой и чувствуя как в пространстве нарастает напряжение .
— Смерть. Вам ли не знать этого... — и сделав ход, помрачнел, — Шах и...
— Не передумал насчет своего желания? — перебил его Шинигами, сцепляя пальцы в замок перед собой.
— Нет, я все еще хочу увидеть ее.
— Что ж, ваше право, господин Йондайме... Хокаге..., — вздохнул бог смерти, поднимаясь, — Идем, путь к Госпоже будет не близким... впрочем, как всегда, — улыбнулся он.
"Впрочем... как всегда",— мысленно повторил мужчина, устремляя взгляд на бесконечно плывущие облака миров, пытаясь найти тот единственный, родной... в котором…
…
»

* * *
Саске сидел, прислонившись спиной к дереву. Дыхание сбилось, левое предплечье неприятно ныло. Пытаясь совладать с дыханием, смотрел на зверя лежащего неподалеку. Опутанный змеями, тот тихо сопел. Длинная белоснежная шерсть окрасилась кровью. Ярко-желтые глаза щурились, смотря на человека.
Юноша зашипел, непроизвольно дернувшись. Мадара лишь усмехнулся, со знанием дела забинтовывая рваную рану на руке пра-пра-правнука.
— Сенжу никогда не отличались изысканными методами ведения боя, — покачал он головой, невольно отмечая неестественную бледность парня, — Ты как?
Юноша лишь хмыкнул в ответ. От чего-то вспомнились экзамены на чунина в Лесу Смерти. Прикрыв глаза и откинув голову назад, шумно вздохнул.
— Не знаю, что сделали с этими животными, но над ними явно не один специалист поработал, — продолжил мужчина и, поймав на себе хмурый, слегка недоверчивый взгляд, пояснил: — Они пропитаны людской чакрой, Саске. Странно, что ты не заметил...
— Меня это не интересует, — наконец процедил он, хмурясь и прекрасно понимая, что далее будет только хуже. Коноха не будет ждать, пока враг доберется до ее стен. Она постарается разбить его по пути...
«Как это же это по-ихнему... действовать на опережение», — с толикой разочарования и даже какой-то обиды, думал он. От чего-то стало совсем невмочь сидеть. Захотелось бежать, действовать, спешить... И от этого раздражение лишь нарастало.
В конце-концов, поднявшись на ноги, Саске устало подошел к нервно дышащему животному и вытащил из ножен катану. Мадара довольно улыбался за его спиной, наслаждаясь этой небольшой сценкой. Взмах... и острое лезвие окрасилось кровью...
— Брысь... — устало вздохнул младший Учиха, смотря на тварь сквозь шаринган. Разрубленные змеи свалились на землю, когда громадный кот, взмахнув мохнатым хвостом, шуганул в лес.
— Однако, мягкосердечен ты, — хмыкнул мужчина, отворачиваясь и надевая свою маску. Саске не нашелся что ответить. Лишь еще больше помрачнел, понимая, что мысль о том, что кошка ни в чем не виновата — не его. Разочарованно сплюнул. С этим надо было кончать...
— Я был жесток только к брату... — тихо прошептал он, пряча катану. «Тоби» слегка склонил голову на бок, не зная чего ожидать:
— К чему ты стремишься, пра-пра-правнучек? — вкрадчиво спросил он, улыбаясь под своей маской. Юноша на миг закрыл глаза, отгоняя от себя навязчивые мысли, ища то единственное, что должно было остаться его личным, собственным…
«Месть… » — тяжело вздохнул он, — «Только месть… За клан, за родителей... За сумасшедшего брата...»
— Мы ведь, — Саске замешкался, словно находя нужные слова, — Мы ведь обязаны очистить имя Учиха от позора, верно? — спросил он.
Мадара улыбнулся.
— Это наш долг, — согласился он, — Но почему ты спрашиваешь?
— Хотел удостоверится, что ты помнишь… Мы идем или нет?
— Пра-пра-правнучек, подозревает меня в склерозе? — усмехнулся Мадара. Разворачиваясь в сторону Конохи.
—Скорее в маразме, — фыркнул Саске, запрыгивая на дерево. Коноха была впереди… Столько воспоминаний.. столько родных людей…
«Пропади все пропадом, я решил», — наконец вздохнул он и ринулся вперед.
* * *
— Куда мы идем, Данзо-сама? — встревожено спросила Сакура. Следуя за мужчиной, она и не заметила, как коридоры его дома плавно перешли в какое-то подвальное помещение. Тусклые лампы отсвечивали слабым зеленым светом. Коридор все дальше уводил вниз.
— Вскоре узнаешь, — мягко улыбнулся старик. Его взгляд все также оставался непроницаемым, — Или ты уже отказалась от своей мести? — неожиданно остановился он.
— Я просто спросила, куда мы идем... — вздохнула она. Чувство неправильности всей этой ситуации все больше угнетало ее.
— Что-то не так? — словно прочитав ее мысли, поинтересовался Данзо. Харуно нахмурилась. Ощущение подвоха становилось все ярче.
— Я... словно что-то забыла, — наконец ответила она, неуверенно взглянув на мужчину. Узкие неровные стены коридора давили на сознание. Старик понимающе кивнул.
— Знакомое ощущение, так бывает, когда человек слишком обременен заботами...
— Д-да... — неуверенно кивнула она, — Наверное…
Данзо едва сдержал улыбку. Как же просто можно было ввести человека в заблуждение, заставить действовать так, как надо. Эта девушка не была исключением:
— Сюда, — указал он на невзрачную украшенную печатью дверь, когда они свернули в один из боковых коридоров. Сакура послушно вошла внутрь и пораженно вздохнула. В глазах вмиг потемнело, легкие сдавило с такой силой, что невозможно было вздохнуть. В следующий миг мрак расступился...
Где-то мерно капала вода. Темные своды пещеры мерцали слабым зеленоватым светом. Полупрозрачные сталагмиты и сталактиты делали общую картину слишком причудливой, обворожительной.
— Где мы? — заворожено спросила девушка, оглядываясь. Ей на миг показалось, что она очутилась в сказке. Слабое зеленое свечение исходило отовсюду, будоража воображение своей красотой.
— Старая соляная шахта, в нескольких километрах от Конохи, — задумчиво произнес он, опираясь на свою трость и поднимая взгляд к теряющемуся в темноте своду.
— Никогда не слышала о ней, — прошептала она, сосредоточенно разглядывая одну из стен, усыпанную мелкими сверкающими зеленым светом кристаллами.
— Она была законсервирована и переведена в ряд секретных объектов еще лет сто назад, — просто ответил он…
Сакура нахмурилась и провела по стене кончиками пальцев. Она была влажной и теплой.
— Это не соль… Верно? Здесь жила какого-то другого минерала.
— Хм… отчасти ты права.
— Отчасти? — переспросила она, пуская в пальцы чакру и исследуя мерцающую стену
— Соли здесь предостаточно, но примесь в ней… Очень своеобразная…
« Оно поглощает чакру?!» — отдернув руку, Харуно с ужасом взглянула на Данзо.
— Как это понимать, зачем вы привели меня сюда?! — голос ее звенел, в тишине... Старик нахмурился, потом обошел ее и, прикрыв глаза, тяжело вздохнул.
— Сакура... Что бы понять, что из себя представляет Коноха сейчас и что она представляла из себя в самом начале надо знать что-то еще кроме академического курса истории.
— О чем вы?! — девушка не понимала, — Я всего лишь хочу покарать убийцу!!! — вскрикнула она, оборачиваясь, впиваясь взглядом в его спину. Губы мужчины растянулись в улыбке. Крепче сжав трость, он приподнял голову и прошептал:
— Это место священно, Сакура.
— Что?
— Священно, — повторил он и с благоговение оглянулся вокруг, — Преддверие, святая святых… то, за что сражается Корень…
* * *
Зетсу меланхолично взирал на потрепанную Конан.
— Так где ты его потеряла? — в который раз спросил он. Двое разведчиков, состоящих в его отряде, сейчас сидели неподалеку у костра и о чем-то тихо переговаривались. Остальные, прочесывали окрестность.
Женщина скривилась:
— Не знаю я… Говорю же, пока пыталась убить то животное, не заметила как он исчез. Ты то, как меня нашел?
— Я следил за лесом, — просто ответил он и мягко улыбнулся, явно подумав о чем-то своем.
— Собираешь людей вместе? — спустя некоторое время спросила она. Взгляд был направлен в темнеющее небо. Яркие языки пламени отражались в ее глазах, придавая взгляду таинственности.
— Можно и так сказать, — наконец ответил мужчина, — Мадара не давался знать?
— Нет, —Конан покачала головой и сокрушенно прошептала: — Ему не понравится, что Нагато пропал.
— Да… — согласился Зетсу, невольно рассматривая на своей ладони, кольцо, увенчанное черным блестящим камнем — У него все кольца, без них целям Учихи не осуществится. Думаешь, его те звери утащили?
— Надеюсь, что он просто куда-то переместился.
— А он может?
— А черт его знает. Даже Нагато не известны все особенности ренингана.
— О чем это вы? – неожиданно послышался над головой знакомый голос. Зетсу сглотнул. Конан чуть ли не подпрыгнула. Мадара опустил ладони на их плечи и с придыханием поздоровался:
— Доброго вечера вам, Зетсу-сан, Конан-химе, — а потом, на миг умолкнув, добавил назидательным тоном, — Пра-пра-правнучек, где же твои манеры…
— Привет, — фыркнул Саске и плюхнулся рядом. Мадара усмехнулся и с неким довольством заметил, как подобрались мужчины, сидящие неподалеку у костра:
— Доброго вечера товарищи, — елейным голосом поздоровался он с ними и, окинув взором полянку, недовольно нахмурился: — Где Пейн и Нагато?
Зетсу и Конан невольно переглянулись…
— Мы… это… -- начал было Зетсу.
— Ладно, спрошу иначе, — понизил голос старый Учиха, сверля макушки своих подчиненных, — Конан, свет очей моих, где кольца?
Женщина поджала губы, поднялась на ноги и с вызовом взглянула мужчине в глаза:
— Ты это меня спрашиваешь? Не ты ли говорил что с Нагато они в большей безопасности? — буквально прошипела она. Мадара обреченно вздохнул и снял маску. Свет огня отбивался на его лице яркими бликами:
— Женщина, ты решила меня с ума свести? Куда ты дела этого конченого инвалида?!
— Потеряла… — отвела она взгляд. Саске с интересом взглянул на нее, и невольно усмехнулся. Будь здесь Наруто, уже бы отбросил бы какую-нибудь шуточку… Поймав себя на этой мысли, юноша вскочил с места и, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, пошел в лес.
— Зетсу… — выдохнул Мадара, нахмурившись. Больше слов и не требовалось.
— Так точно, — мужчина быстро поднялся с места и двинулся следом. Проводя его взглядом, «Тоби» опять взглянул на помрачневшую Конан и обреченно вздохнул:
— Ты определенно решила свести меня с ума, ненаглядная моя, — пробубнил он и усмехнулся, заметив, как она недовольно скривилась… Знала бы она насколько важны эти кольца. Но даже Нагато не мог понять всей сути вещей, и Мадару в некой степени огорчало это. З другой стороны он понимал, что торопится с этой правдой нельзя. Скоро они достигнут Конохи и тогда…
Мягко улыбнувшись своей избраннице, он вновь положил ладони ей на плечи и тихо прошептал:
— Конан, сейчас ты дороже этих побрякушек, но мы обязаны их вернуть, придет время и ты поймешь обязательно, я обещаю.
Женщина нахмурилась, потом обреченно вздохнула и уткнулась лбом ему в плечо
— Придет время и я стану полнее самой жирной свиньи, — промямлила она, — Интересно, что ты тогда будешь рассказывать Нагато...
— Что-что.. правду естественно, — усмехнулся Мадара, поводя пальцами по ее волосам, и неосознанно прошептал, — Столько времени прошло и цели мои, наконец, близки почти слившись воедино.
— Злыдень, — усмехнулась женщина и пытливо взглянула на него, — Как собираешься искать его?
— Есть у меня одна мысль, но для этого нам кое-кто потребуется, — задумчиво протянул он. Конан нахмурилась, пытаясь понять о ком он, но вот догадка никак не обрисовывалась.
— Кто? — наконец спросила она. Мадара зловеще усмехнулся:
— Есть только один клан, способный найти иглу в стоге сена в кромешной тьме, — самодовольно выдохнул он, — И имя ему Хьюга.
* * *
Закат... Свет убегает. Ночь опускается медленно, словно смакует каждый миг ухода светила с небес. Вместе с ней приходит прохлада. Не облегчающая. Воздух и дальше неподвижен, словно перед грозой.
— Мне страшно, — шепчет Хината, смотря в окно. Наруто обнимает ее со спины, положив голову ей на плечо, умиротворенно смотря на то, как тают последние лучи.
— Это естественно, — так же шепчет в ответ, а в глазах столько грусти. Хината этого не видела. Слишком была поглощена собственными мыслями. Столько всего произошло за последнюю неделю. Она еще и сама не понимала, как изменилась. Как изменился мир вокруг нее, это было необъятно. Возможно потом, но никак не сейчас...
— Раньше мне казалось что, этот мир сродни книги... Я могу видеть то, что хочу... читать его с любой точки вокруг меня... Но, — она запнулась, — Все иначе.
— Например? — спросил он, неосознанно улыбнувшись.
— Я ничего не знаю, я даже тебя не знаю... С тех пор как ты вернулся с Мекобузана, я тебя совсем не узнаю. То ранним утром ты секретничаешь с Неджи, обещая ему свободу от печати за помощь... То отводишь удар Пейна от Цунаде... А эти твои техники, решения... Ты другой! — она резко обернулась. Смотрела широко раскрытыми глазами, словно пыталась что-то найти в его взгляде. Наруто сделал шаг назад и, слегка смущенно, провел руками по своим волосам.
— Я не знаю, каким я должен быть, — пожал он плечами, больше думая о своем.
«Завтра мы выступаем... будем здесь через шесть дней... И не пробуй остановить меня»,— в который раз ему припомнились слова Саске. Это «завтра» было так близко… И тогда Пейн, Мадара, Саске… Глубоко вздохнув, обернулся к Хинате спиной и сел на кровать. Волнение внутри него нарастало с бешеной скоростью…
«Ты мне сейчас не интересен, — звенел в памяти пробирающий до дрожи голос Пейна, — Я вернусь на рассвете и поглощу душу твою. И к тому времени, когда жизнь будет стремительно покидать тебя на твоей совести уже будет кровь дорогого тебе человека, — шептал он, — Человека который был готов разделить с тобой твою смерть. В этом твое проклятие джинчуурики»…
Повисло тревожное молчание.
— Наруто... Я... — голос Хинаты дрожал, — Я... извини...
— Иди сюда, — взглянул он на нее через плечо и задорно улыбнулся, — Ну чего ты опять плачешь? Когда ты вот так начинаешь, я не знаю что с тобой делать...
— Я...
— На твоем месте, Сакура уже бы дала мне подзатыльник, — с умным видом заявил он, и швырнул в девушку подушку. Хината отбила ее и ошарашено моргнула.
— Ты что, подушками никогда не дралась? — насмешливо поинтересовался Узумаки и, схватив вторую, начал демонстративно целится.
— Ну уж нет! — вскрикнула она, хватая подушку с пола и налетая вместе с ней на парня...
Из окна квартиры джинчуурики доносился смех. Подошедший к дому Шикамару, лишь склонил голову на бок и хмыкнул, понимая, что пришел слегка не вовремя... Хотя...
Он покосился на уже почти спрятавшееся за горизонтом солнце и тяжело вздохнул. Время и так было на счету, а значит, тактичность сейчас совсем не к месту.
— Ой... — послышалось из окна, затем последовал визг. В следующий миг на землю плюхнулась подушка. Хината перегнулась через окно и недовольно нахмурилась, а заметив внизу Шикамару, и вовсе зарделась.
— Ш-шик-камару-кун!
— О Шика... — замаячил в окне Наруто, — Поздно ты, комендантский час скоро!
— Ну так я поднимаюсь, — улыбнулся юноша, задрав голову вверх.
— Подушку не забудь! — рассмеялся Узумаки, оттягивая Хинату от окна, куда-то в глубь квартиры. Нара усмехнулся, глубоко вздохнул и, подобрав с земли упомянутую деталь постели, направился к подъезду. Его волновала сейчас только одна вещь: как помягче сказать Узумаки, куда подевалась Харуно Сакура…
* * *
Тишину пещеры разрывали лишь стук капель и тихое дыхание.
— Когда обычные рабочие, в поисках очередной соляной жилы случайно наткнулись на эту пещеру, власти Конохи буквально впали в панику, — наконец начал Данзо и взглянул на замершую девушку пронзающим взглядом, — Людям обработали память, шахту закрыли, все входы подорвали. Это место должно было остаться в секрете. Если бы хоть одна из стран прознала об этом, Коноху снесли бы с лица земли в тот же час… — тяжело произнес он, и подозвал девушку к себе. Только подойдя ближе, Харуно заметила, что стена, рядом с которой он стоял, испещрена мелким письмом.
— Хокаге, это больше чем правитель милитаристической автономии. А Корень, это больше чем подразделение АНБУ.
— Корень охраняет тайну? — спросила она, пытаясь разобрать строки…
— Корень чтит эту тайну. Читай все, что здесь написано, Сакура Харуно, и познай истинную историю становления Конохи…
Что-то нереально сокровенное поселилось в ее сердце, трепет… чувство словно сейчас прикоснется к чему-то святому…
— Давным-давно, когда духи отвернулись от людей, а кровь вливалась в реки, отравляя кристально-чистую воду, — разнесся пещерой ее голос, — Когда живые забыли о прошлом, о праотце, который сотворил этот мир. Тогда встретились в великой битве два великих рода...
Девушка нахмурилась, пытаясь разобрать непонятное слово. Слабое мерцание поверхности, слепило глаза.
Данзо шумно вздохнул и начал читать сам, на память. Далекое эхо капающей воды создавало дивную, атмосферу. Казалось, мир сузился до этой пещеры... до шелестящего старческого голоса.
— Великая битва должна была произойти на этих землях. Не на жизнь, а на смерть. И не было сильнейших, не было слабых. Удар за ударом сыпались на бренный род людской, разделенный на врагов временем. И вела битва к обоюдной гибели. И решили тогда вождь племени Сенжу и вождь племени Учиха, что судьбу племен решит бой один на один...
«
…
Мечи звенели, от ударов. Лезвия рассекали воздух подобно молниям на фоне багровеющего неба... И видели дети, что погибнут их отцы... и тогда маленький сын вождя племени Сенжу и маленький сын вождя племени Учиха, забыв про запрет, ринулись на помощь отцам своим. Со всей ненавистью и любовью, которые только могли родиться в младых сердцах, они хотели защитить то, что им было дорого. И пошли их матери следом, дабы уберечь детей своих от шага необдуманного. И трещал воздух от исполненных техник, и шипела чакра, сливаясь воедино с желаниями храбрых воинов... И погибли жены от ударов мужей своих, не узнанные в пылу сражения...
И взвыл вождь племени Учиха... и взмолился небесам вождь племени Сенжу... И от горя вновь скрестили они мечи свои, осыпали друг друга ударами со всей злобой лютою. И сокрушили в пылу священный камень, стоявший многие века посреди избранного ими поля для брани…
И разверзлась оскверненная земля. И поднялся ветер, срывая с вековых деревьев зеленые листья.
И поглотил каменный зев двух опечаленных вождей, спрятав их от небесного свода и глаз детей их на долгие дни.
Пропала сила племени Сенжу. Исчезла мощь племени Учиха. И сели они наземь по обе стороны разбитого камня и стали ждать своего исхода.
Солнце сменяла луна, а хмурые дни — беззвездные ночи. И поселились племена по обе стороны разбитого камня. И дети их росли вместе. И были они сильнее своих отцов.
И тогда сын павшего в бою вождя племени Сенжу встретил сына павшего в бою вождя племени Учиха. И взглянули они на друг друга, сквозь долгие, покрытые морщинами и шрамами годы, да скрестили мечи свои подобно отцам своим.
И тогда во второй раз разверзлась земля и поглотила сыновей рода Учиха и рода Сенжу. Но выжили он и долго блуждали во тьме преисподней. И молились славные мужи духам своим, прося озарения. И снизошли владыки мира сего и даровали им свет. И впервые за многие годы увидели людские глаза забытую временем обитель божественную… дивную, сверкающую, словно утренняя звезда. И нашли они там мощи отцов своих. И сидели мертвые бок обок... держа мечи свои в осыпавшихся прахом дланях. И камень был между ними, украшенный несущими священный смысл знаками.
И было сказано там, что много веков назад царило в мире десять грехов. Что родился в мире человек, который не ослеп, взглянув в десять глаз порока. Воин, сумевший освободить мир от десяти рук скверны. И было у него два сына, которые приняли наследство великого отца своего и стали они основателями двух великих родов…
И пали мужи на колени перед мощами отцов своих и поняли что стал ясен исход их сражения… И сказал тогда сын Сенжу:
— Не можем мы скрестить с тобою мечи свои, сын врага моего, ибо не долг, а ненависть пылала в сердцах наших все это время...
И ответил тогда сын Учиха:
— Не можем мы скрестить с тобою мечи свои, сын врага моего, ибо слишком долго мой род и твой род ждали этого дня вместе.
И решили они, что не должны их семьи называться племенами, ибо жили одной судьбой. И назвались они кланами одного племени, рожденного в смерти их родителей. И стали они сплоченными узами памяти.
— Пусть дети наши решат судьбу наших кланов, когда твердь станцует вокруг солнца священный танец двенадцать раз, — решили они и впервые обернулись к друг другу спиной и увели свои семьи по разные стороны священной обители их предка... Дабы в будущем их сыновья сами решили судьбу кланов…
…
»
— Собственно, тогдашние вожди просто случайно деактивировали печать барьера и попали сюда... — усмехнулся Данзо нажимая руками на испещренный письменами камень… К удивлению девушки поверхность поддалась, открывая узкий проход…
Старик протиснулся в него, исчезая в непроглядной тьме. Сакура поджала губы. Обернувшись назад, она думала о том, правильно ли поступает.
«Сай знал?» — неожиданно спросила она саму себя. « Знают ли советники, Цунаде?»
Любопытство взяло вверх. Темный коридор страшил, кромешной тьмой давил на сознание. Впереди доносились шаги и удары палки. И теперь она шла следом…
Свет ударил в глаза неожиданно. Если раньше Харуно была удивлена, то теперь эмоции взорвались с новой силой.
— Это гробница праотца мира шиноби, известного нам как Рикудо, — словно поясняя, с благоговением прошептал стрик, когда они наконец вышли из коридора. Десятки колон возвышались, поддерживая каменный свод. Легкий полумрак... Стены сияли призрачным светом, окрашивая все вокруг изумрудным светом... Посреди огромнейшего зала на возвышении стоял каменный сосуд, в котором пылало пламя. По обе стороны его в груде лохмотьев, скрутилось два скелета в обнимку со своими мечами...
— Они... они здесь до сих пор... — с ужасом прошептала девушка, зажав рот ладонью. Данзо лишь качнул головой.
— Взгляни на камень, на котором стоит сосуд Огня... На нем история мира... На нем последние слова вождей. Именно это увидели их сыновья, когда попали сюда, будучи уже немощными стариками. Они провели жизнь в скорби, ибо их ослушание привело к тому, что их кланы потеряли свою прежнюю мощь. Они же вышли из этой гробницы полными сил и надежды на то, что их ослушание привело к возрождению мира, ввергнутого в забытье бесконечными битвами.
— И потому была построено наше селение?
— Да, и не только. Коноха не случайно возведена неподалеку этого места. Минерал, из которого построена эта гробница забирает силу у каждого.
— Но почему мы не чувствуем этого… ведь… — вопросы и догадки так и роились в ее голове. Все это… все это было настолько дико и необьятно..
— Это потому что мы всю жизнь живем рядом. Тела наши привыкли к воздействию и сумели выработать защиту от него.
— Но.. это место… Вы никому не говорите? Почему? — ее голос дрожал от волнения. Это место не было иллюзией, как бы не хотелось этого.
— Потому что это тайна, — просто ответил Данзо, наблюдая за тем как на ее лице сменяются эмоции... Вот недоверие.. теперь совсем растерянность.
— Зачем вы говорите это мне? — почти неслышно прошептала она.
— Потому что хочу, что бы ты знала на что идешь. Коноху возвели внуки этих вождей, Хоширама и Мадара. Они же забрали отсюда две очень ценные вещи, принадлежавшие основателю мира Артефакты. Один из них нес в себе силу крови Рикудо, другой нес в себе силу его всевидящего ока. Мадара идет именно за ними. И пока жив хоть один наследник Учиха, он будет пытаться унести эти сокровища отсюда. Потому я так заинтересован в твоей мести, Сакура... Ты обязана убить Саске. Отомсти за Сая и послужи Конохе своей верой.
— Данзо-сама... — прошептала она, не находясь, что ответить. Но старик,словно не слышал, смотря на огонь и бормоча…
— Артефакты, унесенные отсюда, изначально предназначались Сенжу и Учиха, ибо основатели этих родов — сыновья основателя мира шиноби. Ибо их склоки ввергли мир в бесконечную войну, настолько длительную, что истинная причина всех бед стерлась с их памяти… артефакты… именно они стали причиной новой битвы между Хоширамой и Мадарой. Сам бог смерти следил за их боем в Долине Завершения… Алчный до силы, он хотел заполучить наследие Рикудо. И Хоширама дал ему то чего так желал Шинигами. Он дал… — дрожал голос старика, не то от волнения.. не то от гнева.
— О чем вы? — Сакура подошла ближе и попыталась понять что таится в его взгляде. Данзо усмехнулся и пробормотал
— Священный амулет, заключавший в себе кровь Рикудо и десять человеческих проклятий, от которых он когда-то избавил мир, должен был попасть в руки бога смерти. Взамен Шинигами обещал уничтожить Мадару. Но Учиха разбил амулет, освободив девять скверн. Почуяв свободу, они приняли облик зверей и рассыпались по миру… Лишь десятая осталась в ожерелье, и именно она дала возможность Хошираме управлять девятью сквернами…
— Девять, сколько и биджу…
— Именно, так назвали их люди, когда эти порождения вновь обрушились на мир.
— Значит.. десятая скверна, оставшаяся в кристалле… это еще один биджу?
— Нет, это не еще один биджу, это скверна, носящая имя Сила. Десятая скверна способна соединить вместе всех демонических зверей в одном теле. Когда-то, в битве с десятью глазами порока, Рикудо смог заключить эту силу в себе и только тогда он победил зло мира сего, поглотив его полностью… С тех пор как Мадара разбил ожерелье Хоширамы, оно сменило множество хозяев но никто не в силах нести эту силу. Шинигами преследует каждого. И я уверен, Узумаки тоже…
Сакура всхлипнула и, не веря, попятилась...
— Это… это не правда… Наруто не… — во все глаза смотрела она на Данзо. Мужчина усмехнулся и покачал головой. Взгляд его прикипел к пылающему сосуду. Яркие языки пламени, словно призрачный свет вспыхивали, не даря и капли света … Колыхались, переливались красным, ярким как кровь, и слепящим желтым, как солнце, — Заключив в него биджу, Йондайме автоматически проклял его, — далее шептал Данзо, — Беда всегда идет следом за другой и они ищут друг друга что бы вместе набирать силы. Узумаки проклят Четвертым на страдания. И ты как никто другой свидетель этого. Ты должна помочь ему.
— Но… это же, как же так…как?
— Смерть — это очищение, Сакура. С Узумаки погибнет скверна и тогда десять рук порока никогда не достигнут людей. Потому ты должна убить не только Учиху Саске.
— Но, я не могу! — девушка отступила шаг назад. Ее взгляд был полон отчаянья. Низачто.. ни Наруто.. ни Са…. Саске? Я — будто что то вспыхнуло внутри…
«Месть за Сая, но разве Саске… При чем он здесь?» — вздрогнув Сакура отступила еще на шаг… ее сжатые в кулаки ладони вспыхнули концентрированной чакрой.
— Неужто решила отказаться? — строгим тоном прошептал предводитель Корня, понимая что наследница клана Харуно оказалась неожиданно сильна духом, — А как же обещание, что ты больше не будешь бесполезной? — давил он на нее, — Как же твоя клятва, что ты отомстишь за Сая и поможешь Наруто освободится от проклятия Четвертого?
— Но не убив его! — вскрикнула Сакура, буквально выплевывая слова, понимая что часть ее памяти навеянная кем то иллюзия. Данзо неожиданно оказался за спиной. Схватил девушку и повернул ее лицо к себе:
— Ты еще такое глупое дитя, Сакура… — протянул он, а в глазах уже замерцал шаринган. Прошел миг, девушка судорожно вздохнула и расслабилась:
— Я сделаю все, что от меня зависит, Данзо-сама, — прошептала она монотонным голосом, — Я буду полезной Конохе.
— Вот и чудесно, — усмехнулся старик, — Тогда… Добро пожаловать в Корень, Харуно Сакура, — прошептал он, — Отныне ты одна из нас. Да прибудет с тобою Дух Огня и вера… — отпустил он ее из захвата.
Ее привел в себя шорох. Девушка вздрогнула, будто очнулась и удивленно оглянулась, чувствуя словно что-то забыла. С другой стороны — все было правильно… Люди в красно-белых масках, обступили их полукругом. Зеленоватое свечение стен, навевало зловещую атмосферу. Взгляд опять прикипел к сосуду из которого, словно из топки вырывалось холодное, призрачное пламя.
«Дух Огня?» — мысленно спрашивала она себя, подходя все ближе, и понимая, что страх отходит на второй план.
«Убей Учиху Саске», — навязчиво билось у нее в мыслях… «Спаси Узумаки Наруто от проклятия Четвертого… убей…»
* * *
Низкий, натужный звон разнесся гулкими залами старой библиотеки, будто напоминал о позднем времени. Старая библиотекарша лишь на миг оторвала взгляд от пожелтевших страниц, устремив его на часы, потом придвинула настольную лампу поближе и снова углубилась в изучение текста. Она была полна ожидания.
— Что же ты делаешь, Данзо? — неосознанно бормотала она, а тем временем, последние лучи солнца скрылись за горизонтом.

_________________________________________________________________

Глава 42

Вздох. Шелест листьев впивается в только что пробудившееся сознание, словно взрывная волна. Воздух наполняет легкие прохладой. Такое прекрасное чувство…
Улыбка невольно касается лица.
— Я вижу, ты пробудился, — шепчет Шинигами, разглядывая зимородка, севшего ему на ладонь. Птица, нахохлившись, чистит блестящие синие перья. Так и хочется произнести: «Смотри бог мертвых, это птица счастья». Так и хочется поймать ее и не отпускать ни когда.
Улыбнувшись, Намикадзе Минато тянет руку к яркому созданию, так мирно восседающему на иссушенной ладони бога смерти. Ведь с ней столько можно достигнуть... во скольком преуспеть.
Ветер усиливается, подхватывает и развевает полы их простых серых кимоно. Поднимает с земли пожелтевшие листья. Вековые деревья скрипят, склоняя свои старые ветви к земле. Небо мрачнеет. Тени словно углубляются, превращаясь в бездонную темноту, в которой можно запросто утонуть. Словно опомнившись, птица резко взмывает вверх. Ускользает, описывая в воздухе полукруг, стремясь к бездонному небу.
Намикадзе так и не успел к ней прикоснуться. Сжал пальцы, провожая зимородка взглядом. На миг стало грустно: он был мертв. Не более, не менее. Шинигами едва слышно рассмеялся, жмуря от пробившегося сквозь ветви солнечного лучика свои глаза. Спрятал ладони в широкие рукава своего халата и слегка склонил голову в сторону.
— Птицы, вольные создания, — прошептал он, отводя от мужчины взгляд, устремляя его в проглядывающееся через паутину ветвей небо. — Идем, человек. Нам предстоит еще не одно видение, прежде чем мы сможем взглянуть в глаза той чье имя сродни жизни.
Свет рассеивается, и жуткая улыбка Шинигами становится единственным, что можно увидеть по дороге в тот единственный мир, где берут начало самые драгоценные воспоминания…
* * *
Занавески плавно вздымались под порывами холодного ветра. Сегодня небо было беззвездным и от этого настроение было еще более пасмурным, чем всегда.
— Первичная линия обороны преодалена, — докладывал АНБУ. Цунаде на миг прикрыла глаза и тяжело вздохнула.
— Сколько? — спросила она и вздрогнула, словно услышала себя со стороны.
— Сто шестнадцать по предварительным подсчетам, — ответил он, — Данные еще поступают.
— А семнадцатое звено? — ее голос слегка дрогнул. Поджав губы, женщина сцепила ладони за спиной, с каким-то необъяснимым напряжением ждала ответа.
— В условленное время на связь не вышли, — неожиданно тихо прошептал АНБУ.
Почему-то сейчас до жути захотелось пострадать пессимизмом, утонуть в чужих объятиях и улыбнуться когда любимый человек ласково прошепчет, что все будет хорошо.
Отвернувшись от окна, женщина устало взглянула на подчиненного. Молодой парень, совсем мальчишка.
— Госпожа? — АНБУ не понимал ее пристального хмурого взгляда, пронзающего словно игла... Не удержав своего сарказма, женщина хмыкнула.
— Вторую линию усилить, третью в готовность, — наконец велела она, наверное, слишком резко произнесла... выдав взволнованность, —Поисковую за группой Иноичи.
— Так точно, — отсалютовал он, исчезая.
Зажмурив глаза и спершись руками на столешницу, судорожно сглотнула. Ладони невольно сжались в кулаки. Хотелось кричать от безсилия.
Духи святые... как же она устала... Устала до такой степени, что становилось все равно, каким будет будущее… Только, что бы все это прекратилось...
Тяжело вздохнув, женщина упала в кресло и уже который раз за последние сутки взглянула на висящий на стене портрет.
— Ты знаешь… он изменился, — в пустоту шептала она, скользя взглядом по неровной поверхности, отмечая каждый мазок и переход цвета, — Нет уже того бесшабашного ребенка, который выиграл на спор нашу фамильную драгоценность. Он даже больше не называет меня бабушкой. И не выпрашивает высшего звания. Так словно теперь передо мною совсем другой человек… — прикрыв глаза, Цунаде положила руки на подлокотники и попыталась расслабиться. Шум улицы, доносящийся из распахнутого окна, словно обволакивал ее. Поглощал с каждым мигом, все больше унося от ощущения реальности… Как бы хотелось что бы этот вечер также был нарисован, также жил на полотне цветом и фактурой…
— И не было бы меня… — не осознанно прошептала она. А мысли уже вплетались в воспоминания....
«И не было бы меня… и не пришлось бы помнить…»
А ведь завтра опять будет гроза, и дождь вновь будет напоминать о смерти.
* * *
— Красивые глазки, — оскалилась Хьюга, пока ее друг пеленал куском порванного черно-красного плаща поломанные пальцы Нагато, — Ли, не хочешь ренинганчик?
— А на кой он мне без чакры? — фыркнул он, — Ты точно все его тенкецу выбила?
— Чего ты нервничаешь? У него паралич… да и еще и кисти раздроблены. Он даже если бы хотел, не убил бы!
Рок Ли скривился, видя с каким интересом Ханаби разглядывает глаза мужчины:
— Слушай, ты или выкалываешь эти глаза, или завязываешь…
— Ладно-ладно… успокойся, — вздохнула она и с ненавистью посмотрела на спящего пленника. Они с Ли подоспели как раз в то время когда одна из видоизмененных кошек, ухватив этого мужчину за шею, тащила его на дерево, с явным намерением съесть. Рыжая проказница еще как была известна девочке, да и парень со зверушкой не по слухам был знаком…
Наконец спеленав мужчину веревками словно кокон, Рок Ли потянулся и поманил к себе лениво разлегшегося у сосны зверя.
— Киса, иди сюда, — ласково позвал он. Тварь прищурила желтые глаза и, проигнорировав его, сыто заурчала.
— Блин… любимая кошка отца, — сокрушенно вздохнула Хьюга, скармливая ей очередной кусочек вяленого мяса, — А он то гадал, куда она подевалась.
Ли закатил глаза:
— Идем, нам нужно добраться к селению до полуночи, — заявил он.
— Да мы до трех ночи не доберемся! — возмутилась девочка.
— Сила юности с тобой, пользуйся — прокряхтел Рок Ли, заваливая пленника себе на спину. Ханаби проводила его странным напряженным взглядом и мысленно усмехнулась: «А почему бы и нет?»
* * *
— Стремление… вечная погоня человека за своим эгоизмом. Будь то желание мести или желание уберечь. Все завязывается на нас… — послышался, чуть хрипловатый голос слева. Старая библиотекарь слабо улыбнулась, перелистывая страничку. Солнце уже полностью скрылось за горизонтом, и теперь залы старой академической библиотеки утопали в кромешной тьме. Тусклая настольная лампа слабо мерцала, очерчивая своим светом глубокие тени на книжных шкафах.
— Сколько бы человек не бежал, ему не обогнать ветер, — протянула женщина, поправляя на переносице очки.
— Вы так считаете, госпожа? — послышался смех необычного гостя. Она, наконец, оторвалась от чтения. Вскинула голову и с интересом взглянула на собеседника. Тот выглядел ужасно, впрочем, как всегда.
— Нет, — наконец улыбнулась старуха, снимая очки, — Но я знаю тех, кто в это верит.
Посетитель хмыкнул, обернулся к ней спиной и скользнул взглядом по стеллажам с книгами.
— Разве не ирония, учить людей того, во что не веришь? — задумчиво протянул он, читая названия на корочках.
— Пришли учить меня нравственности? — в лоб спросила она, все так же оставаясь сидеть за столом.
—Не в моих интересах, учить вас, госпожа, — усмехнулся гость и потянул с верхней полки невзрачную книжечку в синей обложке, — Мне даже не интересно знать, почему вы заделались библиотекарем в этой смердящей злобой деревеньке.
— Ваше право, — вздохнула старуха, проигнорировав его выпад, и вернулась к чтению. В повисшем молчании было что-то неуютное. Тяжело вздохнув, Шинигами поставил книгу на место. Потом смерил женщину пристальным изучающим взглядом, и прошептал:
— Я вам гостя привел, а то скучаете, небось, здесь... среди этой пылищи, — заявил он и демонстративно провел пальцами по одной из полок. Женщина невольно вскинула брови на такое заявление, потом усмехнулась:
— И все же вам что-то надобно от меня... И где же этот ваш... гость? — в предвкушении спросила она. Шинигами хмыкнул и кивнул в сторону узкого прохода между шатких стеллажей.
— Доброго вечера вам, Светлейшая, — послышался оттуда приятный мужской голос. В следующий миг на обозрение женщины вышел стройный молодой мужчина и мягко улыбнулся ей, — Рад снова видеть вас.
— Приятно удивлена, Хокаге-сама, — поприветствовала его старуха, поднимаясь с кресла и беря его ладони в свои…
Намикадзе вздрогнул. Светлейшая под видом обычной старухи и эта до боли знакомая библиотека… Когда-то привычное обращение «Хокаге-сама» буквально выбило его из колеи. Он знал эту женщину еще за жизни… но знать ее теперь было слегка страшновато…
— Это лишнее, давайте по имени, — наконец кашлянул он, покосившись на Шинигами.
— Как скажешь, мальчик мой, — одобрительно улыбнулась старушка, снова присаживаясь и устремляя свой взор в старую книгу, — Эх... помню тебя еще совсем мелким и несносным мальчишкой... — пробормотала она и, перевернув страничку, скользнула взглядом по строчкам.
— Я тоже вас... помню...
Повисло молчание. Монотонное тиканье часов мерно разносилось читальным залом, давило на сознание, словно подгоняло. Хотелось движения. Женщина, игнорируя незваных гостей, читала, время от времени усмехалась или хмурила брови чему-то своему.
— Может… в шахматы сыграем? — наконец не выдержал Шинигами и бесцеремонно присел на краешек стола. Старуха хмуро взглянула на него.
— Зачем?
— Надо, Госпожа, — криво усмехнулся он, — Да и отказать вы не в праве.
— Ты никогда не приходишь просто так, — фыркнула она, абсолютно спокойно убирая в сторону какие-то журналы. Закрыв свой талмуд, живо вытащила из стола шахматную доску и высыпала из бархатного мешочка миниатюрные фигурки:
— Какими играете? Черными, белыми? — поинтересовалась она, слегка подаваясь вперед.
— Красными, — серьезно ответил Шинигами, — Будем играть на предназначение.
Женщина удивленно вскинула брови.
— На предназначение?.. А кишка не тонка? — сурово спросила она, смерив бога хмурым недоверчивым взглядом.
— А я и не собираюсь играть. За меня это сделает Намикадзе, дражайшая. Я лишь наблюдатель, — заявил он.
— С мертвыми не играю, с ним тем более, — враз помрачнев, женщина покачала головой и уже собиралась убрать фигурки с доски, как теплая мужская ладонь коснулась ее запястья.
— Человек не в силах обогнать ветер, но он может разжечь пламя в сердцах других… Разве не этого вы учите живых, Госпожа?
— Я в это не верю, Минато, — отрезала она, все же начав собирать фигурки с доски.
— Но вы живете за счет этого, Светлейшая…. Что же вы будете делать, когда исчезнет последний источник пламени? Что будете делать, когда сердце Конохи угаснет? — вкрадчиво спросил он, а на лице все так же играла мягкая улыбка. Зеленые глаза были прищурены. Женщина нахмурилась и, на миг прикрыв веки, тяжело вздохнула. Неожиданно в ее сжатой ладони что-то вспыхнуло. А когда она разжала пальцы, там оказалась сломанная фигурка ферзя:
— Видишь это, мальчик мой? — прошептала библиотекарь, поднося фигурку к лицу Намикадзе, — Это твоя жизнь. Все ходы ей уже сделаны. Кроме одного — в преисподнюю. Если ты готов сделать этот шаг, я дам играть красной фигурой. Но только одной и только этой.
— Странно, что в ней все еще трепещет пламя, — задумчиво заметил Шинигами, осторожно беря фигурку в свои ладони и пристально рассматривая ее.
Женщина лишь закатила глаза на такое:
— Ничего удивительного, это же Намикадзе, великий и непревзойденный… четвертый Хокаге Конохагакуре но Сато...
— Тогда позвольте мне сделать этот последний шаг, госпожа, — уверенно попросил Йондайме. Женщина в ответ лишь покачала головой.
—Ты слишком торопишь события, Минато-кун. Еще не пришло время делать этот ход, — мягко улыбнулась она, — Помнится, однажды, я уже говорила тебе об этом.
— Светлейшая… Я ведь действительно хочу помочь... Я хочу хоть что-то сделать правильно… — упавшим голосом прошептал он. Старуха отвела взгляд. Ее бледное, рассеченное множеством морщинок лицо, осунулось и теперь вовсе не было понятно, сколько же ей лет: семь десятков.. или семь сотен?..
— Если хочешь, можно попробовать выиграть у меня еще пол шага твоей жизни назад, — наконец ответила она осипшим голосом и сурово взглянула мужчине в глаза, — Пол шага назад. Не более.
— Тогда я играю черными, — решительно заявил Намикадзе, даже не зная как реагировать на такую уступку.
— Очень смешно, — усмехнулась старуха, — Забыл, я с мертвыми не играю, тем более с тобой. За тебя будет играть Шинигами. Ты имеешь право указать ему только один неверный ход.
— Вы играете нечестно, дражайшая, — усмехнулся бог смерти.
— Не более чем вы.
* * *
«Убей…» — навязчиво бьется чужая мысль. Не отпуская ни на секунду, не ослабляя хватки даже на единственный миг. Казалось так просто следовать чужому велению, вонзить нож в тело врага. Молча ждать, пока он истечет кровью, наблюдать, как закатываются от слабости чужие помутневшие глаза.
Ладони крепче сжимаются в кулак…
Сейчас, оглядываясь назад, Сакура осознавала, насколько она была далека от понимания, что есть на самом деле быть « шиноби селения скрытого в листве»…
Этот день минул слишком незаметно, уступив свои владения ночи. Ее личное горе растаяло так же неуловимо, хотя нет, не растаяло. Переродилось в нечто иное.
И сейчас, находясь в нескольких километрах от Конохи, она понимала это как никогда раньше.
Лес шумел. Высокие жилистые стволы деревьев убегали далеко вверх, сплетаясь ветвями в невообразимую сеть на фоне иссиня черного неба.
— Как не смешно, но сердце Конохи далеко за ее стенами, — усмехнулся Данзо и тут же интонация его голоса сменилась, на более жесткую. — Ты не пойдешь на встречу ему? Будешь ждать здесь?
В ночной темноте не возможно было разобрать ни эмоций, отобразившихся в глубоких морщинах, ни намерений, плещущихся волнами эмоций в старческих блеклых глазах.
— Скорее всего, — не совсем понятно протянула девушка. Тени скрывали ее лицо, утаивая за своей чернотой хитрые блики в глазах.
Ответ не пришелся по нраву главе Корня. Старик недовольно нахмурился. Неужели эта девчонка говорит всерьез?
— Сакура, вход в гробницу не место для выяснения отношений… — его голос слегка дрожит от пробудившейся силы, — Иди на встречу.
«Шаринган», — успевает мелькнуть в ее голове мысль. В следующий миг уже покорно склоняет голову и соглашается.
— Так точно, Данзо-сама, я пойду ему на встречу и уничтожу.
Поклон. Не успевает девушка скрыться в ветвях, как лицо мужчины прорезала усмешка. Предвкушение, словно сладкий мед вливалось в его ощущения. О да, этой битвы он будет ждать больше чем остальных.
«Акацки… Если подумать они объявились весьма вовремя.»
Данзо крепче сжал трость, поворачиваясь обратно к невидимому обычному глазу входу в гробницу. Лес мерно шумел за его спиной, а он вновь ковылял в то чудесное подземелье, где вечным пламенем пылает сосуд Духа Огня.
На сей раз Данзо собирался наконец довершить начатое…
* * *
Светильник дрожит неровным светом. Разложенные по столу карты и исписанные тетради больше наводят мысль на то, что здесь обитает прилежный студент академии.
Сейчас, удобно примостившись на кровати, хозяин этой однокомнатной квартиры, Узумаки Наруто, читал дневник своего отца. Хината молча что-то готовила у плиты, а Шикамару смотрел в окно. Нара никак не покидала мысль о том что, получив доступ к архивам, он напрочь изменился. Стал жестче? Или, может, просто привык к информации о другой, темной стороне жизни в Конохи? Сколько же грязи было вокруг. Сколько недоговоренностей, интриг, тайн... секретов. Некоторые рождались прямо на глазах, другие же переставали быть таковыми с завидной скоростью. Селение скрытое в листве.. Милитаристическая автономия больше похожая на хорошо укрепленный город, чем на маленькую деревеньку. Как писал Йондайме в своем дневнике, здесь слишком много развелось гражданских. Шикамару усмехнулся, скользнув взглядом по стеклу. В нем отображалось все, что делалось за спиной юноши. Сейчас его взгляд прикипел отражению Хинаты. Девушка улыбалась, что то тихо напевая про себя. Да, боялась неизвестности и, конечно же, все так же переживала за каждое оброненное ею слово. Но с другой стороны… Взгляд скользнул к отображению Наруто. С другой стороны Хьюга была счастлива, ведь теперь Узумаки преподавал ей уверенность непосредственно…
Нара невольно улыбнулся собственным мыслям. А ведь если хорошенько подумать, то рядом с Наруто изменялись все. Когда-то, не смотря на его мнимую глупость, его хотелось слушать. За ним хотелось следовать.
А что теперь, когда понимаешь, что он не так прост, как по началу кажется? Когда с каждым днем все четче понимаешь, что тебе вовсе не знаком этот человек.
— Почему ты не хочешь искать Сакуру? — спросил Шикамару как бы невзначай, — Не думаешь, что ей нужна моральная поддержка?
Отражение Наруто дрогнуло. Парень перевернул страницу и продолжил читать. Потом неожиданно захлопнул тетрадь и пожал плечами.
— Дай ей время, Шикамару. Она вернется, когда решит для себя что делать дальше.
— И то верно… Сейчас у нас более важные проблемы. Дневник Четвертого и трактат, с его пометками, — наследник клана Нара нахмурился, — Если, конечно, эти пометки и эта тетрадь действительно остались от Намикадзе.
Наруто сел в кровати и задумался.
— Допустим, что все написанное здесь — реальные опасения. И шестнадцать лет назад Четвер… мой отец действительно ждал восстания. Но... я не верю ,что ждал он его от Учиха.
Хината молча подошла к ним и поставила рядом на стол свежезаваренный чай.
— Тогда от кого? — тихо спросила она, присаживаясь на краешек кровати рядом с Наруто. Шикамару сперся на подоконник и задумался. Все же не вязалось здесь ничего.
— Может, все же сходим в библиотеку к той старушке. Ранее она была шиноби, да и возрастом постарше советников будет, — предложил Узумаки. Ребята переглянулись. Наконец Шикамару пожал плечами:
— Я вроде не против, только одна проблема, — и кивнув на окно, пояснил: — Комендантский час.
* * *
Хиаши молча разлил по чашкам чай и сел за стол напротив навязанной ему «гостьи». Сейчас они находились в небольшой уютной комнате, предназначенной скорее для деловых переговоров, нежели для чаепития и отдыха.
— Карин, — начал Хьюга, жестом приглашая отведать напиток. Девушка слабо улыбнулась, беря в руки чашку.
— Д-да, Хиаши-сан?
— Я слышал, вы работали под началом Орочимару, — продолжил глава клана, задумчиво разглядывая на ее левой ладони перстень инкрустированный священным камнем.
— Да, — снова согласилась Карин, осторожно делая глоток, — Вкусный…
— Из страны Чая, — улыбнулся мужчина, отпивая из своей чашки, — И как вам было у старого Санина, не слишком напрягал? — продолжил он, припоминая когда они впервые начали одевать пленникам такие кольца. Девушка неуверенно поправила очки и улыбнулась:
— Он был фанатиком своего дела, — начала она, невольно рассматривая мужчину, — По этому расслабляться было некогда. В некоторой степени, я даже счастлива, что Учиха убил его. — улыбнулась Карин
— Вот как… еще чай?
— Д-да, не откажусь... А разве торговые отношения со Страной Чая не прекращены?
Хиаши усмехнулся, подливая в ее чашку напиток.
— Не возможно прекратить абсолютно все, Карин-химе, надеюсь, могу вас так называть? — и, не дождавшись ответа, продолжил, — Этот напиток привозится по лично моему заказу, греет сердце и раскрывает душу.
— Немножко ударяет в голову,— заметила девушка, делая еще один глоток.
«А как язык развязывает…» — про себя усмехнулся Хиаши и, снова продолжил:
— Кстати, насчет Учихи Саске … Не скучаете по нему?
— Не смешите, — усмехнулась она, проведя кончиком языка по верхней губе, — Нам с ним было просто по пути.
Хиаши мысленно усмехнулся, потом поднялся из-за стола:
— Вы, наверное, утомились. Я велю приготовить вам комнату, вскоре вернусь.
Девушка понятливо кивнула. Когда дверь за Хиаши закрылась, Карин раздраженно взглянула на свою левую ладонь. Кольцо, усеянное прозрачными, мерцающими зеленым светом камнями бесило…
«Словно вытягивает силу и сознание», — хмурилась она, пытаясь его снять. Но не получалось.
В дверь позади, постучали.
— Хиаши-сама, — Неджи буквально влетел в комнату и растерянно уставился на Карин, — Ты?!
— Я, — подтвердила она, интуитивно пряча руки за спиной. Парень невольно скользнул по ней взглядом, отмечая длинные стройные ноги в плотных черных чулках… Как он раньше не заметил?
— Ааа... что ты здесь делаешь? — совсем не задумываясь над этим вопросом, поинтересовался он, неосознанно скользя взглядом по ее узким шортам, оголенному пупку.
— Ты зовешь отца по имени?
— Дядю, — поправил он ее, почему-то думая о том, что Карин бы пошла одежда Ино... Неожиданно появилось чувство, будто что то пожирает чакру девушки. Невольно активировал бьякуган. Так и есть, с ней те странные камни, что огромными залежами лежат под Конохой…
Девушка слегка нахмурилась, четко ощущая на себе пристальный, пробирающий до дрожи взгляд.
— Неджи? — позвала она.
— А? — отвлекся юноша.
— Может чаю?
— А.. Да, — кивнул он, схватив со стола недопитую чашку Хиаши и резко опустошив ее. Потом сел за стол и в упор взглянул на девушку, — А к-как тебя зовут?
"Клиника", — подумал Хиаши стоя за дверью и подглядывая в щель: "Что Хината, что он... оба в бабушку... Одна Ханаби в отца пошла..."
* * *
Суйгецу раздраженно сжал пальцы в кулак и попытался снова. Не получалось.
— Что вы со мной сделали? — тихо спросил он. Сакеру молча убрал со стола чашку, в которой минутой раньше принес воду для этого парня.
— Ничего особенного, ты попросту не можешь нормально сконцентрировать чакру в последующие сорок пять - шестьдесят дней...
— Но как вы это сделали?! Даже Орочимару не мог лишить меня возможности превращаться в воду! — вскрикнул он. Нервы были натянуты до предела. В теле ощущалась непривычная слабость.
— Это вскоре пройдет. Выработается иммунитет, и тогда сможешь снова распадаться на воду, сколько тебе заблагорассудится.
Суйгецу помрачнел.
— Это не правильно, Акацки сюда не развлекаться идут... Вы хоть понимаете, что я теперь защититься не смогу!
— Боишься смерти? — в лоб спросил глава клана Харуно и невольно улыбнулся, услышав злобный рык... — Или же мести за предательство?
Суйгецу предпочел промолчать.
— Посмотри на это с другой стороны, — продолжил Харуно, — Ты будешь передвигаться без стражи... Ты можешь даже покинуть селение скрытого листа и уйти куда глаза глядят...
— Ага, прямиком по минному полю, — встряла в разговор Ино, прикрывая за собой дверь, — Доброго вечера Сакеру-семпай, меня Цунаде-сама прислала помочь вам.
— Ох, не стоит, Ино-чан. Разве что поселишь где-нибудь на ночь этого оболтуса, улыбнулся он, хлопнув мрачного Суйгецу по плечу…
* * *
— Странно, что библиотеку не эвакуировали, — вздохнула Хината, внимательно следя по сторонам. Было десять вечера, комендантское время, а потому очень не хотелось нарваться на патруль.
— Ничего удивительного, — хмыкнул Шикамару, вытаскивая фонарик и включая его, — Банально не хватило времени…
Наруто победно улыбнулся и открыл дверь.
— Вуаля... проходите гости дорогие!
Хината быстро проскользнула внутрь помещения. Шикамару озадачено почесал затылок, проходя следом:
— А разве дверь не была заперта?
— Сила и труд все перетрут, — фыркнул Узумаки, закрывая дверь и оглядываясь… — А вообще-то, у меня ключ есть. Идем, бабуля в такое время в дальнем зале сидит, — заявил он, пряча ключи в карман и быстрым шагом направляясь вдоль вестибюля к лестнице.
— Нескромный вопрос… А ты откуда знаешь? — не отставал Шикамару. Хината шла позади, методично сканируя пространство бьякуганом.
— Откуда-откуда, от верблюда, часто ходил сюда… в последнее время…— пробубнил Наруто, выходя на второй этаж и осматриваясь. Коридор был узкий, с множеством дверей. Приметив полоску света под одной из них, юноша довольно улыбнулся и, махнув рукой, направился туда:
— А, что я говорил? В дальнем зале она! — ускорил он шаг.
* * *
Голоса приближались. Шинигами, заинтересованно взглянул на женщину и смешливо фыркнул:
— Похоже, у вас посетители. Нам уйти? — поинтересовался он. Йондайме, в свою очередь, хмуро смотрел на расположение фигур… Бог смерти как всегда проигрывал.
— Не обязательно, — улыбнулась женщина, осторожно отодвинув шахматную доску в сторону, — Мы еще не закончили нашу, кхм... беседу. Тем более, разве господину Намикадзе не будет интересно понаблюдать за своим сыном? — подмигнула она Минато. Мужчина поднял на нее пронзительный взгляд и слабо улыбнулся.
— Здрасьте! — послышалось резвое за его спиной.
— О… доброго вечера дети, чем обязана столь поздним визитом?— сразу же преобразилась старуха, разглядывая троицу. Хината и Шикамару, как по команде, взглянули на Наруто. Узумаки, в свою очередь, лишь шире улыбнулся, и привычно взъерошил свои светлые волосы:
— Я это… Трактат решил вам вернуть! — заявил он, весело щурясь и схватив ребят под руки, продолжил, — А это мои друзья, Хината и Шикамару. У нас к вам несколько вопросов насчет книги, можно?
Никто из них не заметил и намека на присутствие рядом еще двух существ.
Старуха тихо рассмеялась:
— Ну конечно же можно! — улыбнулась она, поднимаясь со стула и проходя сквозь невидимых для людского глаза Намикадзе и Шинигами, — Давайте, тащите сюда стулья ребятки. А мы с Хинатой-чан чаек заварим, правда, доченька? Вон, открой тот шкафчик... Наруто-кун в прошлый раз такие вкусные конфеты мне принес… объедение… Но, — старуха неожиданно взглянула на девушку устрашающе пронзительным взглядом,— Я их уже все съела.
Девушка смущенно улыбнулась и растерянно скользнула взглядом по стеллажам в поисках этого самого шкафчика:
— Прошу прощения.. а где...
— Не вертись как юла, — проворчала библиотекарша, и заговорщицки улыбнулась, — А малыша Наруто давно знаешь?
Хината растерянно хлопнула ресницами…
— А я.. а мы-мы...
— Эх... Ну ты прям как Намикадзе, когда я его о Кушине спрашивала...— рассмеялась старуха, подмигнув растерявшемуся призраку Хокаге. Пройдя сквозь беззвучно захохотавшего Шинигами к одному из глухо-запертых шкафов, вытащила оттуда чашки и электрический чайник.
— А в-вы знали Йондайме?— спросила Хината, помогая расставить на столе посуду, и неотрывно следя за тем, как женщина сложила печати. В чайнике из неоткуда начала появляется вода. Хьюга прежде никогда не видела применения техник в быту.
— Ты бы знала, сколько этот наглец мне книг испохабил... — сокрушенно вздохнула женщина, включая чайник в розетку, — От него и дня покоя не было! — повысила она голос и опять подмигнула совсем скисшему Намикадзе.
— Стулья! Стулья... стулья! — нараспев объявил Наруто, таща сразу два. Шикамару шел следом, меланхолично зевая. Стул, с легким поскрипыванием, тянулся за ним следом, мастерски окутанный тенью.
— Позерство! —- фыркнул Наруто...
— Тренировка, — парировал Шикамару, с интересом взглянув на сиротливо стоявшую доску с миниатюрными шахматами в уголке стола, — Играете?
Старуха замешкалась, наверное, шахматы стоило все-таки убрать отсюда. Хината, тем временем, насыпала в чашки заварки и угрюмо взглянула на гудящий чайник, почти не слушая разговор. Странно это было, узнать от невзрачной старушки что-то настолько обыденное про Намикадзе. «Отца Наруто», — мысленно поправила она себя и улыбнулась, следя за ребятами. Рядом с Шикамару, над доской с интересом согнулся и сам Наруто.
— А какие сейчас ходят? – поинтересовался он, хмуря светлые брови.
— Да какая разница, — фыркнул Нара, — В любом случае черные проигрывают. Если сейчас ходят белые, то пойдут вот так... или так. Остальные ходы не выгодны. А если черные, то...
— Я вам новые шахматы подарю, — неожиданно выпрямился Наруто, пристально взглянув опешившей библиотекарше в глаза, — А то вижу у вас недокомплект...
Старушка чуть не перевернула закипевший чайник.
— С чего ты взял? Нормальные шахматы, привезенные мне из-за границы...
— Эээ… нет, так не пойдет, — запротестовал Узумаки, хватая фигурку с доски. Шинигами, до того хохотавший, вмиг умолк, следя за белокурым юношей. Минато же, наоборот, в беззвучном хохоте сполз по стенке и сел на пол.
— Полож ферзя на месте, — фыркнул Шикамару, отбирая у Наруто фигурку и возвращая его на доску. Старуха облегченно вздохнула.
— А что я такого сказал? Все фигуры как фигуры... а ферзь красный...
— Может о трактате поговорите? — предложил Шинигами поднимая утирающего слезы Йондайме с пола и обеспокоено смотря то на Наруто то на шахматную фигурку. Но его никто не услышал. Узумаки прошел сквозь своего все еще смеющегося отца и на миг замешкался. Потом хлопнул себя по лбу и весело улыбнулся:
—А точно, мы же по поводу книжки пришли спросить!
— Так что вы хотели узнать? — сразу схватилась за тему старуха, разливая по чашкам с заваркой кипяченую воду:
— Мы по поводу меток в трактате о шелесте листвы, — начал было Шикамару, вытаскивая из-за пазухи невзрачную потрепанную книжечку, — Наруто сказал, вы знаете, кто их сделал?
— Ох… то был очень каверзный мальчишка! — усмехнулась старуха, — Я уже Хинате-чан о нем говорила. У него были такие непозволительно красивые глаза…
Намикадзе и бог смерти переглянулись, не находясь как прокомментировать ситуацию.
— Чудную она нашла себе работенку, — наконец расхохотался Шинигами и хлопнул мужчину по плечу.
— А сынишка у тебя ничего, шустренький, волевой. С виду даже не скажешь, что его что-то угнетает. Еще не жалеешь за ту партию в шахматы?
Минато лишь покачал головой и усмехнулся, заметив как Шикамару задумчиво переставил на шахматной доске какую-то из фигур:
— Весь в мать,— наконец прошептал, он снова смотря на Наруто..
— В мать? А я бы сказал в Фугаку… — захихикал бог смерти, — В нем теперь явно характер Учиха преобладает.
Йондайме смерил его недобрым взглядом и покачал головой.
— Хорошо, что этого Кушина не слышит, а то бы тебе уже все кишки выпустила.
— Да ну, богу смерти? А ты бы молча за этим следил?
— Я бы заставлял тебя в это время ребусы развязывать, — фыркнул Намикадзе. А тем временем по помещению разнесся дружный смех ребят. Госпожа явно была сегодня в ударе.
* **
Ночь не принесла облегчения, воздух все также был теплым и неподвижным. Идя вдоль коридора, Хиаши Хьюга мысленно возвращался в то время, когда он и его брат были детьми и постоянно соперничали. Невольно ухмыльнулся. А ведь действительно было хорошее время. Тогда на дела клана было откровенно наплевать, лишь бы выделится на фоне брата близнеца…
Выйдя во двор, невольно уставился на спрятавшуюся за облаками луну. А ведь той ночью, когда погиб его брат ночь была такой же пасмурной и душной… Задумавшись, он не сразу заметил как его ощущения изменились. Но все же чужое присутствие чувствовалось очень выразительно. И от чего-то мужчина даже понял, кто именно наведал его.
— Давно вас не было в этих землях Мадара-сан.
«Тоби» усмехнулся под своей маской.
— Ишь ты, запомнил ведь.
— Одной весной, когда цвет сакуры уже стелился землей… вам очень понадобилось выкрасть меня, как я могу забыть вас?
— Эээ… из-за склероза? — предположил Учиха и хрюкнул, давясь от смеха.
Хиаши невольно нахмурился и взглянул в сторону дерева, из-за которого доносился голос:
— Какого, вы еще не сдохли?
— Понимаете, Хиаши-сан, здесь такая ситуация… — начал было «Тоби», а потом резко переменился в голосе: — Впрочем, не важно. Как говорится, я просто так к вам никогда не приходил.
— Опять нужны мои глаза? — поинтересовался Хиаши. Его голос был спокоен, лицо не проницаемо.
Старый Учиха ухмыльнулся, выходя из-за дерева. Хьюга не шелохнулся, ожидая ответа:
— Ну... я мог взять с собой твоего племянничка, а еще лучше — дочурку. Но думаю, ты и сам можешь справиться… — предложил он разводя руки в стороны.
Глубоко вздохнув, Хиаши уверенно взглянул на предводителя Акацки и прошептал:
— Я в состоянии и сам уничтожить своих детей, Мадара-сан, вам не зачем опускаться к угрозам.
Учиха усмехнулся.
— Значит, вы отказываетесь прогуляться со мной Хиаши-сан? Что ж, ваше право…
* * *
Чувства Неджи буквально взорвались от всплеска чакры.
— Ты же сенсор, да? — скорее констатировал он, вскакивая с кресла. Карин, которой было ничем не лучше, от пережитого ощущения, не нашла ничего лучшего как соврать:.
— Разве? — спросила она осторожно, чувствуя, как пространство вокруг нее вздрагивает от напряжения. Она знала, чья чакра сейчас буквально разъедает воздух.
— Нет времени на шутки, — фыркнул юноша, схватив ее за локоть и буквально выволакивая в коридор, — Я знаю, что ты сенсор. Запах чакры улавливаешь, да?
— Никакой я не сенсор, я вообще не шиноби! — начала упираться она. Неджи не сдавался, нагло таща ее к выходу из дома.
— Да куда ты меня тащишь, извращенец!!! – уже закричала Карин, когда парень попытался ее угомонить, прижав к стенке.
Именно за этим занятием и застал их глава клана.
— Неджи, что ты делаешь?! — в его низком уверенном голосе проскользнули удивленные нотки.
— Потом, Хиаши-сама, мы с Карин вам все объясним! —- выпалил он, выталкивая девушку во двор и захлопывая за собой дверь.
Мужчина промолчал, отсутствующим взглядом смотря перед собой. Мадара же, будучи невидимым, стоял за его спиной и ухмылялся. Ему ничего не стоило покинуть эту деревню сейчас. Но пусть будут прокляты духи огня… До чего же хотелось спалить Коноху до пепла, как тогда…
— Но сначала, пойду что-нибудь съем, — усмехнулся он, сжимая невидимой ладонью плече замершего как восковая кукла Хиаши…
* * *
— Не могу понять, что он со мной сделал, — спустя час прошептал Суйгецу. Яманако привела его к себе.
— Сакеру-семпай сказал, что от этого выработается иммунитет, а значит через два месяца не останется ничего, что смогло бы подавить эту твою способность, — начала успокаивать его Ино, раскладывая еду в две тарелки. Отца уже вторе сутки не было дома, казалась, ничего особенного, но на сердце было как-то неспокойно и пусто.
— Легко сказать... — еще больше помрачнел юноша, — Слушай... ты же медик, да? Можешь...
— Что? — перебила она его, слегка нахмурившись и пристально взглянув в глаза. Парень смутился.
— Проверить меня, сказать, что не так?
— Ладно, — совершенно спокойно согласилась она и поставила перед ним тарелку с едой, — Но сначала поедим, я уже двое суток нормально не ела.
«А мне что тогда говорить», — мысленно вздохнул Суйгецу, припоминая переход через пустыню и пережаренных на костре змей. Не успел он прикоснутся к еде, как в окно постучали. Ино нахмурилась, поднявшись со стула, аккуратно открыла ого и отошла в сторону.
— Не скучаете? — в голосе Неджи явно проскользнули издевательские нотки, потом резко посерьезнел: — У нас проблемы. Я Карин прихватил…
— А где она? — в один голос спросили Суйгецу и Ино. Что-то запищало…
—Да вот, — слегка смущенно ответил Хьюга и, бесцеремонно сев на пол, разжал ладонь. Миниатюрная девушка, ростом не выше за безымянный палец, спрыгнула на пол и что-то тихо прокричала.
Ино зажала рот, едва не рассмеявшись, Суйгецу, в ужасе сделал шаг назад… Карин продолжала о чем-то кричать и махать рукой.
— Это ведь та техника, которой нас Сакеру-сан учил, когда мы Шизуне через пост проносили?
— А то… — выдохнул Неджи, и сразу же помрачнел, — Надо связаться с остальными… что-то происходит, — заявил он, равняясь с Суйгецу.
— Кай, — тем временем прошептала Ино, снимая с девушки печать.
— Идиоты!!! — раскричалась Карин в следующий миг, полностью вернув свой прежний облик, и оттолкнув Неджи прошептала: — Мадара в селении… Вы что не чувствуете, как с каждым мигом в пространстве исчезает равновесие?

Иногда наши желания похожи на полет. На медленный вальс среди ревущего ураганного ветра. Время словно превращается в тягучую патоку, растягивает каждый миг в наполненную ожиданием бесконечность.
И тогда кажется, что так просто в один шаг преодолеть путь в несколько тысячелетий. Так просто исправить ошибки, вымолвить все недосказанности и улыбнуться, не боясь закрыть глаза.
Омут. Затягивает.
…затягивает невозможностью остановится…

* * *
— Это… гендзюцу? — удивленно спросил Наруто Узумаки. Хината встревожено глянула на него. Шикамару резко вскинул голову, оглядываясь.
— Стой!!! — неожиданно послышалось откуда-то сверху. В следующий миг тело словно занемело. Перед глазами метнулась чья-то тень…
— Руки за голову! Лицом к стене!!! — командовал все тот же голос.
— Мать вашу… — выругался Шикамару, которого буквально вдавили лицом в отштукатуренную стену дома.
— Обыскать!
— Есть…
— Ребята, здесь все свои, — пропыхтел Наруто, упираясь лбом в стену.
— Отставить, Узумаки! — гаркнули за спиной, — Приказ коменданта задерживать всех после отбоя.
— Папа меня убьет, — дернулась Хината, когда чужие ладони скользнули ее телом. В следующий миг, один из патрульных отлетел в сторону от мощного удара чакрой.
— Ах ты…
— Достаточно, — послышалось сверху.
Гордо вскинув голову, девушка обернулась и грозно взглянула на задержавших их людей бьякуганом.
— Хьюга… — выдохнул кто-то из мужчин.
— Акемичи, — протянула она в ответ и, тяжело вздохнув, прошептала, — Я это запомню…
* * *
— Чувство пропало… — вдруг прошептала Карин. Неджи, в свою очередь, сполз по стенке вниз и обхватил голову руками. Чувства спутались. Он был уверен: только что вокруг что-то происходило… «И вот так резко и неожиданно прекратилось?» — не мог понять он.
Ино и Суйгецу напряженно переглянулись. Карин же опустилась на стул и затравленно взглянула на ребят:
— Я ничего не чувствую, даже Суйгецу не ощущаю… Это… я не понимаю…
Хьюга хмыкнул, взглянув на перстень на ее руке:
— Вскоре пройдет, — заверил он. Настроение было не из лучших.
— Так что происходит? — не вытерпела Яманако, присаживаясь на корточки и, взволновано, заглядывая Неджи в глаза. Юноша вздрогнул, когда она обхватила его лицо своими ладонями…
— Ино…
— Я лишь посмотрю, — успокаивающе прошептала она. В следующий миг ее глаза заискрились. Пальцы засветились пульсирующими отблесками чакры. Неджи накрыл ее ладони своими и слабо кивнул…
Незнакомые мысли и воспоминания вспыхнули в сознании девушки подобно разрастающейся по поверхности трещине… И не было уже границы между своим и чужим. Словно не два человека это было, а один. Чужая воля подхватила ее сознание и словно волна в бурном водном потоке уносила все дальше… глубже в чужой мир…
И вот перед глазами кадры быстро сменяются один за другим, быстро возвращаясь назад во времени…
«
— Неджи, что ты делаешь?! — спрашивает глава клана Хьюга. Ино отдергивает руку от Карин.. Или это Неджи отдергивает?
— Потом, Хиаши-сама, мы с Карин вам все объясним!
«Это оно, или нет?», — Ино обошла Карин с Неджи и пристально взглянула на главу клана Хьюга. »
Резко моргнув, девушка попыталась отдернуть ладони. Но юноша слишком крепко сдавил их. Взгляды опять встретились:
— Ты видел со мной? — тихо спросила она. Кирин и Суйгейцу с нетерпением смотрели на них, не понимая, что же такого увидели эти двое.
Разжав ладони, Хьюга закрыл глаза и откинул голову назад:
— Неджи? — в голосе Ино Яманако проскользнула тревога. Усмехнувшись, парень лишь мотнул головой и резко вскочил на ноги.
— Карин, — обратился он к бывшей напарнице Саске, — Ты говорила, что это из-за Мадары, — начал было он, даже не глядя в ее сторону, — Значит ли это, что он уже покинул селение?
— Возможно, — сглотнула она, отводя взгляд в сторону, к окну, — Я не знаю. Я сейчас не чувствую.
Яманако нахмурилась:
— Если это Мадара, то он не пришел просто так. Верно? У кого какие мысли? — громче чем надо спросила Яманако. Суйгецу пожал плечами:
— Может обстановку разведывает?
— Или что-то ищет, — тихо прошептала Карин, следя, как за окном резко поднявшийся ветер клонит к земле молодое дерево. Хьюга смерил бывшую участницу Хеби тяжелым изучающим взглядом и как-то странно усмехнулся. Перед глазами вновь пронеслось то, что откопала в его памяти Ино. То, на что он, представитель второй ветви, человек обязанный жизнью охранять старшую ветвь, попросту не обратил внимание:
— Возможно, ищет… — прошептал он, прослеживая взгляд Карин и всматриваясь в окно. «Иначе, зачем Учихе понадобился дядя?» — думал он.
А ветер гнул дерево к земле и рвал листья. В небе взблеснула молния. Где-то зарождалась гроза.
* * *
«Селение скрытое в Листве...» — про себя усмехнулся Мадара, стоя на крыше водонапорной башни и с интересом оглядывая ночной город. Ветер трепал полы его плаща, жег прикосновением, вздымая в воздух облака пыли. Хиаши сидел рядышком. Подперев голову ладонью, он меланхолично вглядывался вдаль, методично исследуя бьякуганом каждый сантиметр вокруг. Это было единственное что позволил ему делать основатель Конохи.
— Что-то видишь? — поинтересовался Учиха?
— Нет, я слеп как старая шавка... — пробубнил глава клана Хьюга, задерживая свой взгляд на виднеющихся вдали горячих источниках.
— Правнучек, быстрее найдешь, быстрее домой потопаешь... — без тени издевки прошептал незадачливый похититель.
«Так я и поверил», — вздохнул мужчина, задерживая свой взгляд на штабе АНБУ. Улыбка невольно поползла по лицу. В принципе, а почему бы и нет? Поднявшись на ноги, Хиаши уверенно указал в противоположном направлении.
— Там, — процедил он. Мадара с интересом взглянул в сторону тренировочных площадок Академии.
— Там? — уточнил он, заглядывая правнуку в глаза. Глава клана Хьюга поджал губы и уверенно кивнул.
— Да, там.
Учиха нахмурился и слегка склонил голову на бок:
— Или все же там, Хиаши-кун? — указал он в противоположную сторону, где находился главный штаб АНБУ.
— Действительно, какая разница для нукенина, идти в Академию или идти к АНБУ? — с явной издевкой прошептал глава клана Хьюга и чуть дольше, чем надо, задержал взгляд на виднеющемся вдалеке госпитале. Мадара успел проследить его взгляд и задумчиво почесал подбородок, его явно водили за нос:
— Шутить изволите, Хиаши-кун?
Глава клана Хьюга лишь слегка усмехнулся и спрятал ладони в рукавах своего кимоно.
— А надо? — вопросом на вопрос ответил он. Учиха хмыкнул и весело усмехнулся:
— А вы хам, правнучек. Дам я вам один совет, — склонился он к уху Хиши, — Не верьте женщинам. Они, что юркие гадюки, в ответственный момент предадут вас, укусят за самое драгоценное место, вдобавок, испаскудят душу ядом.
Хьюга нахмурился.
— Вы это к чему? — не совсем понимая, спросил он. Мадара закинул руки за голову и ухмыльнулся:
— Да так, дождичек намечается к понедельничку… Чао!
Словно груз спал с разума. Свободно вздохнув, Хиаши Хьюга покрутил головой, что бы размять шею и оглянулся вокруг. Ночной город был прекрасен. Вновь активировав бьякуган, мужчина с интересом заметил, как сверкнуло пятнышко чакры недалеко от главного штаба АНБУ.
«Все же поверил», — усмехнулся он про себя и, подойдя к самому краю крыши, задумчиво взглянул вниз. Сегодня на патрулирование вышел клан Акемичи, а этим всегда было по барабану кого в обезьянник сажать. Прикинув как можно быстрее без особых трат силы добраться в резиденцию, глава клана Хьюга сложил печати и легко поймал появившийся в воздухе рюкзак.
Переодевшись в удобные черные штаны и куртку, он вытащил из рюкзака подсумки с оружием и двинулся к Хокаге.
* * *
Время неутомимо ползло к полуночи. Деревья неугомонно шумели. Резкий холодный ветер принес с собой лишь облегчение.
«Будет гроза», — подумала Шизуне смотря на группу генинов, копающих яму рядом со старой сосной. Такахаши Тенчо стоял рядом и пристально следил за работой.
— Думаешь, оно? — с явным интересом спросил он. Женщина пожала плечами.
— Должно… — прошептала она, плотнее кутаясь в теплую шерстяную шаль. Неожиданно что-то заскрежетало. Откинув лопату, один из мальчишек, вылез из ямы и замахал рукой
— Шизуне-сан, Тенчо-сан! Сюда!
В свете факелов было видно плотно сколоченное деревянное перекрытие. Тенчо и Шизуне переглянулись. Второй паренек, хмыкнул и вогнал лопату в груду земли. Их напарница, лишь закатила на это глаза. И продолжила откидывать землю от краев ямы. В следующий миг что-то треснуло.
— Осторожнее! — взвизгнула девочка, с ужасом смотря на то как оба мальчика куда-то провалились. Шизуне и Тенчо вмиг подскочили к краю ямы, всматриваясь в зияющее темнотой отверстие. Треснувшие доски накренились, там внизу послышалось шуршание.
— Не труси, живы! — прокряхтели оттуда, — Дайте факел сюда!
— Сейчас! — сразу же встрепенулась девчонка, выдергивая из земли одну из пылающих палиц.
— Аккуратнее… Такахаши-сан, держите ее, — заволновалась Шизуне. Мужчина лишь хмыкнул на это, помогая девочке спуститься вниз. Появившаяся из дыры рука, быстро схватила за ножку факел и опять исчезла внутри. Яркое пламя осветило задорную мальчишескую улыбку:
— Докладываю, — весело протянул он, — Помещение деревянное, на восточной стене символ клана Учиха. Есть деревянный гроб. Человеческих останков не обнаружено.
— Дай-ка я сам туда спущусь, — нахмурился Тенчо, вытягивая из ямы девочку и спускаясь вниз.
— Такахаши-сан…
— Я хочу кое-что проверить, Шизуне-сан…
* * *
Тен Тен с ужасом взирала на развалины, теряющиеся в ночной темноте. Был уже поздний вечер. Слабые языки пламени все еще полыхали, на остатках деревянных балок. В пыльном теплом воздухе витал запах смерти. Портативные прожектора освещали обезлюдевший городок ярким, режущим глаза светом. Еще вчера здесь ожидали Акацки. Этих Конан и Нагато… А сегодня?
Прикрыв слезящиеся от гари глаза, Такахаши обошла выложенные в ряд трупы и в который раз оглянулась вокруг. Масштабы разрушения просто поражали. Пол города… Неужели эти двое смогли меньше чем за час снести пол города?
— Тен Тен-семпай! — окликнул ее совсем молоденький генин, — Работы завершены. В общей численности триста шестьдесят два погибших, — доложил он, — Разрешите приступить к запечатыванию.
— Разрешаю…
Паренек быстро удалился. Устало сев на какой-то камень Такахаши угрюмо взглянула на виднеющиеся в ярких лучах прожекторов развалины. За спиной захрустела каменная крошка.
— Могло быть хуже, — констатировал Шино, останавливаясь рядом, — Если бы город не был эвакуирован, жертвы бы исчислялись тысячами, — прошептал, он обходя Тен Тен и становясь напротив нее. Их взгляды встретились. Наверное, это был один из тех немногих случаев, когда Абурама снял очки. Он устал. Это было видно по бледному, осунувшемуся лицу, опущенным плечам... Напряжение последних дней давало о себе знать как никогда раньше.
— Члены семнадцатого звена нигде не обнаружены, — словно в пустоту вымолвил он, отводя взгляд в сторону. Сказал тише, чем обычно, но все же так же размеренно и четко. Девушка вздрогнула и пытливо взглянула на него. Пыталась хоть что-то распознать в непроницаемом выражении лица, но тщетно…
— Было бы странно, если бы нашли их, — продолжил он уже более обыденным тоном, и от этого стало еще более жутко. Скривившись, девушка с ненавистью взглянула на него:
— Не смей… Слышишь? — буквально прошипела она, — Даже думать… не смей!
Шино не ответил, повернул голову в сторону полуобгоревшей гостиницы и поежился. Тен Тен стало тошно. Выругавшись, она спрятала лицо в ладонях и попыталась расслабиться. Стараясь совладать с дрожащим голосом, едва слышно прошептала:
— Ты хочешь, что бы его перестали искать? Хочешь, что бы я просто отозвала людей и убралась отсюда?! А если он ранен, лежит где-то под завалами... А если...
— Такахаши… — перебил он ее. Повисло молчание. Тен Тен в буквальном смысле трясло. То ли из-за волнения за Рока Ли, то ли из-за злости на вечно невозмутимого Абурама. В свою очередь Шино чувствовал себя не в своей тарелке. Нынешняя ситуация как никогда требовала ясности ума. Эмоции были тем фактором, который мог любого человека поставить в заведомо проигрышное положение. Тен Тен нужно было успокоить, но вот проблема: Шино не знал, что он должен для этого сделать. Наконец положив руку ей на плечо, он уверенно прошептал:
— В любом случае, если Ли жив, если кто-то из них жив, то пошел следом за противником. Если он их нагнал и смог победить, то единственное место куда он мог направится — это Коноха.
— А если он…
— Мы шиноби селения скрытого в листве. Это не пустой звук, Тен Тен, — снова перебил он ее и, поймав ее взгляд, продолжил, — Идем. Нужно запечатать тела погибших и отправить в Коноху.
* * *
— У меня нет дебильной силы юности… не дойдем до трех ночи… ты меня угробишь, — писклявым голосочком кривлялся Ли. Хьюга Ханаби раздраженно хлопнула его по затылку.
— Хватит издеваться, чучело гороховое! — фыркнула она. Ли рассмеялся.
— А почему гороховое? — с интересом спросил он, удобнее перехватывая связанного как мумия пленника.
— Потому что ты стручок зеленый! — дерзко улыбнулась девушка и, щелкнув парня по носу, перепрыгнула на соседнюю ветку. Впереди виднелся просвет. Хьюга улыбнулась, к дому было рукой подать.
— Эй, принцесса! Я не зеленый! — послышалось спереди. Девушка рассмеялась и, оттолкнувшись от очередной ветки, вырвалась вперед. Ветерок с силой ударялся в лицо, упоительной прохладой лизал разгоряченную кожу лица. Затормозив на опушке леса, Ханаби с интересом оглянулась. Впереди, спрятавшись за мощными стенами, до самого горизонта простиралась Коноха. Казалось, что там, вдали, не город купался в отблесках ночных фонарей, а само небо враз зажило тысячами мерцающих звезд. Вспомнив стычку с Акацки, Ханаби содрогнулась. Если всего двое человек смогли убить все живое в том пограничном городке… если всего одна стычка с ними разрушила тот город до основания, тогда что случится с Конохой, когда более сотни человек сможет прорваться за ее стены? Девушка не знала этого, да и не хотела об этом знать. Слишком нерадостной вырисовывалась картина. Оставалось слепо верить, что такой силой как Нагато и Конан в Акацки не обладал больше никто. Впрочем, Хьюга Ханаби никогда не страдала наивностью.
— К пропускному три километра… — выдохнул Рок Ли, немного щуря глаза.
— И ни одного дерева, — скривилась Ханаби, присев на корточки, — А жаль, эти ускоряющие печати на ветвях, весьма кстати были. Не думала, что мы так скоро доберемся.
Юноша ухмыльнулся. Еще бы, не зря же их селение называют скрытым в листве.
— В любом случае, не знала бы ты на какую ветку прыгать, добралась бы сюда не раньше, чем за три дня.
— Странно, что я никогда не слышала об этом.
— Конечно же слышала, разве твой отец, или сенсей… не упоминали в разговоре тайных троп, которые ведут в Коноху?
— Так мы…
— Пришли по одной из них, — улыбнулся Рок Ли. В свете луны его усталая, добродушная улыбка вызвала у девушки неосознанную дрожь. Это был самый настоящий оскал. Глубокие порезы на щеке лишь еще больше усугубляли картину. Ханаби отвела взгляд. Хотелось спросить, болит ли порез, или когда закончится действие боевых пилюль и обезболивающего? Но вот, почему-то, все равно спросила о другом... не таком страшном что ли?
— А если кто-то другой найдет ее?
Ли опять перехватил связанного Нагато более удобно. Взгляд его был устремлен вдаль.
— Ну… во-первых, он не будет знать об этом, разве что намеренно искал. А во-вторых, скорее всего он собьется с маршрута.
— Как? — Хьюга бросила на него полный любопытства взгляд. Рок Ли усмехнулся:
— Да просто! Надо же знать, куда прыгать! Не влево или вправо, а например именно на этот тополь, на третью ветку снизу со стороны востока, не смотря на то, что она кажется слабенькой, сухой и не крепкой…
— Жесть… — послышался смешок сзади. Ребята на автомате отпрыгнули. Саске фыркнул, привалившись к стволу дерева. В темноте его глаза сияли алым светом. Ли что-то сердито прорычал. Ханаби же, полностью сосредоточившись на противнике, встала в боевую позицию.
В следующий миг пространство исказилось. Учиха попросту исчез. Растерянно оглянувшись, девушка пытливо взглянула парню в глаза:
— Кто это был?
— Лучше бы тебе не знать этого, — процедил он, — Давай… Лучше проверь тенкетсу этого Акацки… и двигаем…
* * *
Спрыгнув с дерева, Саске раздраженно взглянул на Зетсу. Мужчина в ответ лишь вызывающе усмехнулся.
— Как прогулялся, Саске-кун? — поинтересовалась Конан, грея ладони у огня. Юноша хмыкнул и уселся на корягу между двух разведчиков. Один из них протянул Учихе бурдюк с водой и парень благодарно улыбнулся в ответ.
— Мадара сейчас в Конохе, следит за штабом АНБУ, — начал он, жадно глотая воду. Вытерев губы, отдал бурдюк и пристально взглянул на Конан, — Насчет Нагато… судя по всему, его скоро доставят в селение.
Зетсу усмехнулся, сплетая руки на груди. В его темных глазах отражались яркие блики огня. Делая его довольный, полный предвкушения взгляд более чем зловещим:
— Несут мышки змею прямо в норку… — тихо усмехнулся он, подсаживаясь к компании. Один из разведчиков тихо рассмеялся:
— Еще скажите, Зетсу-сан… В любом случае, это нам на руку.
— Естественно, и в этом вся прелесть, — усмехнулся второй член Акацки. Беря с земли палку и вороша тлеющие угли. Конан закатила глаза и,поднявшись на ноги, сладко потянулась.
— Я спать. Всем доброй ночи…
Проводив ее взглядами, четверо мужчин, переглянулись и тихо рассмеялись.
— Спорим, что Тоби удушит этого Нагато по дороге сюда, — фыркнул один из разведчиков. Второй покачал головой:
— Нагато в два счета раздавит этого клоуна.
— Кто делает ставку? — заговорщицким тоном предложил Зетсу и рассмеялся, увидев кислую физиономию младшего Учихи.
— Я пас, — наконец заявил Саске, поднимаясь, — Пойду, пройдусь.
— Не заблудись, Саске-кун! — кинул вдогонку Зетсу, под новый взрыв хохота.
«Не заблужусь», — хмуро подумал юноша, запрыгивая на одно из деревьев. Холодный ветер студил кожу, отзывался жгучим холодом в легких. Рваная рана в плече неприятно пульсировала. Дед сказал ждать, пока основной состав врачей не вернется. Сев на ветку, прислонился спиной к дереву. Усталый взгляд врезался в даль, выхватывая из ночного сумрака до боли знакомые детали. Такой родной лес… Дом?
«Дома нет…» — одернул он себя. Устроившись более удобно, свесил одну ногу вниз и прикрыл глаза.
Усталость брала свое. Хотелось спать. И уже было все равно, что знакомый смех Шинигами вновь разносится на краю сознания. Что опять во сне он убивает чидори лучшего друга…
* * *
Зло ударив по крепким металлическим прутьям, Наруто сел на пол и прислонился к стене. Шикамару устало зевнул:
— А ты чего хотел? Говорил же тебе, комендантский час, — протянул он. Их доставили сюда минут десять назад и разделили… Как говориться: девочек на право, мальчиков на лево…
— Заткнись… Шикамару, — прошипел Узумаки, устремляя взгляд вдоль слабо освещаемого коридора.
— Не кипятись, — фыркнул Нара, устраиваясь на твердой койке, — Зато мы узнали то, что хотели. Давай думать, пока есть время, — начал он, скользя взглядом по чакро подавляющей печати, выведенной на потолке, — Возьмем с самого начала. Семнадцать лет назад на Коноху нападает Кьюби, причем появляется он ни где-нибудь, а прямо на территории клана Учиха. Тогда селение было на порядок меньше, территории клана были за границей Конохи… понимаешь?
— Нет, — исподлобья взглянул на него Наруто. Шикамару сокрушенно вздохнул и, повернувшись на бок, раздраженно взглянул на товарища:
— Головой думай… Какой смысл клану Учиха вызывать демонического лиса в своем поместье, а потом гнать его в сторону Конохи? Легче вызвать биджу в самом селении. Может, атака изначально была направлена именно на их клан?
— Хочешь сказать, что нападение на Коноху было в нагрузку? — нахмурился Наруто. Шикамару потер пальцами лоб и повел плечами:
— Может и наоборот. Раз изначально Кьюби принадлежал Мадаре, то ему, возможно, просто вздумалось проверить, во что превратился его клан… — задумчиво предположил он. Наруто, покачав головой, тихо рассмеялся:
— Похоже на бред, — поморщился он, — Но если и так… Коноха то, чем ему не угодила? Я понимаю, сейчас он хочет вернуть себе Кьюби. А тогда?
— Неуверен точно, — вздохнул Шикамару, неосознанно следя за другом, — Но, похоже, здесь ниточки тянутся еще к моменту основания селения, а то и еще раньше. В любом случае, данных об этом периоде я не нашел, логично предположить…
— Что это секретная информация? — продолжил его мысль Узумаки. Поднявшись с пола, он начал разминать затекшую шею и одновременно мерить шагами камеру. Наконец прислонившись спиной к противоположной решетке стене, пристально взглянул на Нара: — В любом случае, судя по записям моего отца, он ждал от кого-то предательства.
— А судя по тому уголовному делу, твоя мать покушалась на жизнь Третьего Хокаге, — опять перевернулся на спину Шикамару. Закрыв глаза, он задумался. Да, Цунаде подтвердила, что Кушина Узумаки, мать Наруто и жена Намикадзе Минато, была казнена. Но ждал ли Четвертый предательства именно от нее? Не похоже. Все же в то время она носила его ребенка. Тогда кто был под подозрением и виноват ли этот человек в том, что Мадара наслал Кьюби на Коноху?
— Я сын Четвертого и преступницы, — вдруг прошептал Наруто. Нара вопрошающе взглянул на него, не совсем понимая к чему ведет друг, — Кому верить, матери уверенной, что Третий Хокаге виноват в смерти отца, или Третьему утверждающему, что мать предала Коноху? В любом случае Сарутоби всегда был добр ко мне... и меня это сбивает с толку.
— Помнится, ты обещал Цунаде не думать об этом… — заметил Нара. Узумаки фыркнул, забираясь на соседнюю койку:
— Одной мыслью больше, одной меньше… Бабуля ничего мне не сделает, она слишком боится неверных поступков.
«Или же чувствует вину за произошедшее», — про себя хмыкнул Шикамару. И, кинув быстрый взгляд на джинчуурики, с интересом протянул:
— Кстати, а ты знаешь, что вы с ней родственники? Она тебе в натуре бабкой приходится, то ли двоюродной… то ли троюродной...
Наруто молча пожал плечами, вглядываясь в потолок. Его больше интересовало, куда увели Хинату…
* * *
Сонная раздраженная Цунаде слушала доклад Хьюга Хиаши молча. Наконец отвернувшись от него, взглянула в окно.
«Значит… Мадара в селении», — думала она. Кинув на вытянувшегося по стойке «смирно» мужчину, она еще плотнее сжала губы и нахмурилась. «Артефакт это не предвидел… » — мелькнуло в голове. Сцепив ладони за спиной, женщина глубоко вздохнула.
— Хиаши-сан, я вынуждена буду отстранить вас от дел. С сей минуты вы под арестом, —- обернулась и взглянула ему в глаза. Ни грамма неуверенности или сомнения. Хьюга лишь кивнул в ответ.
— Что ж, прекрасно, — выдохнула Хокаге, подходя к столу, — Четвертый, Пятый… уведите Хьюга Хиаши..
— Так точно, — в один голос отсалютовали двое из ниоткуда появившихся АНБУ.
— Цунаде-сама… — выдохнул глава клана Хьюга, когда один из бойцов застегнул на его запястьях наручники…
— Да, Хиаши-сан? — пристально взглянула на него Хокаге.
— Ханаби… если…
— Обязательно известим вас, Хиаши-сан, — перебила она его, — Уведите.
Как только глава клана Хьюга в сопровождении двух АНБУ растворился в воздухе, женщина опять обернулась к окну. За спиной послышались легкое шаги.
— Никого к нему не подпускать. Следить в оба. Мадара может опять придти за ним, — с нескрываемым напряжением велела женщина. Шиночи Абурама за ее спиной лишь кивнул:
— Хорошо, Цунаде-сама.
Услышав его спокойный голос, она слегка расслабилась и тихо хмыкнула:
— Я не хочу, что бы слухи об этом инциденте распространились. Клан Хьюга проинформировать о том, что Хиаши отправлен на миссию, — взгляд женщины скользнул по хмурому ночному небу, остановился на виднеющемуся вдали госпитале. Мысль о том, что Учиха Мадара в селении, разъедала самообладание подобно кислоте.
«Как и тогда, при нападении Кьюби…»— вспомнив ту ночь, Цунаде неосознанно прикусила губу.
— Все подразделения АНБУ привести в боевую готовность. Мы не должны допустить повторения трагедии.
— Есть, — почти выдохнул Абурама.
— Вопросы будут? — наконец обернулась к нему женщина. Строгий взгляд скользнул по красно-белой маске мужчины.
— Никак нет, — выпалил Шиночи, глядя в ее светло-карие глаза.
— Выполняй.
Абурама растаял в белоснежной дымке. Сев за стол, Хокаге наконец взглянула на сидящую в дальнем углу помощницу.
--- Говоришь, тела в могиле Мадары Учихи не было? --- переспросила она ее. Шизуне кивнула.
--- Да, Цунаде-сама.
--- И могила до вас была не тронутой… а если…
--- Исключено, ---покачала головой ее бывшая ученица, --- Там по всюду была паутина и пыль. Этого не сымитировать никакой техникой.
--- Странно… Тогда какую могилу имел ввиду Гаара в своем письме… --- задумалась Цунаде. Шизуне пожала плечами:
--- Может… есть какие другие древние захоронения? --- предположила она. Хокаге хмыкнула.
--- Коноха не так стара, что бы обзавестись чем-то древним… --- прошептала она, вновь и вновь мысленно возвращаясь к разговору с Хьюга Хиаши… Она не могла понять, почему Мадара ищет кого-то из своих людей в Конохе..
* * *
— Ребята-ребята, давайте тише, — предложил Чомару Акемичи, с интересом разглядывая доставленного пленника, — То есть это Нагато?
— Да, — в один голос ответили Рок и Хьюга.
— И вы его поймали? — в который уже раз переспросил он.
— Да… — вздохнула Ханаби
— Нашли и связали… — дополнил Ли.
— Не то что бы я вам не верил… — мужчина задумчиво взглянул сквозь узкое окошечко в дверях карцера. Пленник лежал без сознания, лишь мерно вздымающаяся грудь говорила о том, что этот мужчина, предполагаемо нукенин, еще жив, — Давайте без особых формальностей, Ли, Ханаби отправляетесь в следственный отдел и ждете Инудзука.
— А вы что будете делать? — устало спросила Ханаби. Мужчина задумчиво нахмурился, потом смерил девушку пронзительным изучающим взглядом и неожиданно улыбнулся:
— А я подумаю о чем-то своем.
Ли прыснул в кулак и, схватив опешившую Хьюгу за локоть, утащил с собой. Акемичи провел их взглядом, потом вновь уставился в окошко.
«Значит это Нагато… Весьма неожиданно» — думал он, в некоторой степени сомневаясь в личности человека, находящегося перед его глазами. Теперь оставалось под вопросом, что с ним делать. «Если это действительно тот, кто скрывается под личиной Пейна, то Акацки придут за этим человеком в любом случае…» — напряженно думал он.
Вернувшись в свой кабинет, глава клана Акемичи быстро написал записку Хокаге. И лишь отправив ее, он позволил себе немножко расслабиться. В любом случае теперь его действия зависели от того, что решит эта женщина.
Налив в стакан воды, он отставил графин в сторону и, жадно выпив воду, тяжело опустился в кресло. От чего-то в глазах поплыло. В стоящем напротив его рабочего стола кресле возник чей-то призрачный силуэт. Потерев глаза, Акемичи попытался подняться. Его ноги словно ватные, неожиданно подкосились. Мужчина ослаблено плюхнулся обратно.
—- Хороший мальчик, — шкодливой улыбкой оскалился силуэт. Его очертания с каждым мигом становились все отчетливее. Разгладив складки на плаще, Мадара положил излюбленную маску к себе на колени и откинулся на спинку кресла.
— Учиха, — прошипел Чомару, стараясь не смотреть в его пылающий шаринганом взгляд. Мадара тихо рассмеялся и, картинно подняв руки, медленно и громко зааплодировал.
— Какая осведомленность, — фыркнул он, — Браво! Что и ожидалось от главы клана Акемичи, — весело заявил он и, подавшись вперед еще сильнее, тихо поинтересовался:— Ну как? Справляетесь с возложенными на вас обязанностями, Чомару-сан?
— Чего надо, сволочь? — прохрипел мужчина чувствуя, как немеет тело. Мадара недовольно фыркнул.
— Фу, как не красиво. Впрочем, так и быть, скажу… — усмехнулся он, — Где Нагато?
— Не знаю такого… — прошипел Чомару.
— Неверный ответ, господин начальник, — сразу посерьезнел Мадара. В следующий миг Акемичи буквально впечатало в стену его кабинета. Керосиновая лампа перекинулась… пылающая жидкость, разлившись по письменному столу закапала на ковер…
* * *
— Ты слышал? — Наруто приподнялся на локтях. Шикамару нахмурился, осторожно подходя к решетке. Звук раздался вновь, теперь более отчетливо.
— Где-то в северном крыле, — задумчиво протянул он, напряженно взглянув на мелькающий светильник.
— Что-то мне не нравится это громыхание, — выдохнул Узумаки, поднимаясь с койки и замирая. Кожа вокруг его глаз начала темнеть. Нара с явным ожиданием взглянул на него, потом покосился на печать, выведенную на потолке. В принципе может сработать.
— Прекрасно, — выдохнул Наруто, чувствуя, как собранную им энергии втягивает в себя печать на потолке. Постарался сосредоточиться еще сильнее. Чувства встрепенулись, и вот уже он ощутил как плотным клубком пульсирует рядом жизнь Шикамару… Как встревожено дышит где то за стеной охрана. Сознание скользнуло во всевозможных направлениях. И чем дальше находились люди, тем неразборчивее становилось их местоположение, словно все их потоки чакры сплелись в один тугой узел под названием Коноха.
— Кажется… я чувствую Мадару, — прошептал Наруто.
* * *
— Где он? — мягко спросил Учиха, хватая мужчину за шиворот и приподнимая. Акемичи захрипел. Мадара хмыкнул: — Не можешь сказать? Неужто я с отравой переборщил? Ну же, соплеменничек, не помирай так рано! Скажи пару тройку слов, — участливым тоном прошептал он на ухо своей жертве и похлопал мужчину по щекам.
— Да пошел ты… — выплюнул Чомару, собираясь с силами и заваливая кулаком по ухмыляющейся роже. Кулак пролетел сквозь Учиху, словно сквозь зыбкое марево.
— Не верный ответ, — сокрушено прошептал основатель Акацки и разочарованно отшвырнул тучного мужчину в сторону, словно он был пушинкой, — Хм… где же мне его искать… Или же правнучек говорил правду? — в голос задумался Мадара, переступая груду камней, оставшихся от полуметровой стены. В нагревающемся воздухе неподвижно стояла пыль. Огонь во всю пожирал письменный стол и часть ковра, непреклонно подбираясь к шкафу со взрывными печатями…
— О-ёй.. не нравится мне это, — покачал головой Мадара, неспешно выходя в коридор. В этот момент сквозь него в кабинет вбежала какая-то взволнованная девчушка. Следом за ней пролетело несколько АНБУ:
— Ханаби… стой!
— Чомару-сан! — взвизгнула она, склоняясь над задыхающимся от яда мужчиной.
«Я что, совсем уже не видимый?» — удивленно вскинул Учиха брови, оборачиваясь.
— А то, — неожиданно шепнул ему на ухо Шинигами и щелкнул пальцем. Начавшее забираться по стенке шкафа пламя, будто отшатнулось и перекинулось на соседний стул. Столпившиеся в кабинете люди начали гасить огонь. Упирающуюся девчонку выволокли в коридор. Никто не видел ни Мадару, ни бога смерти.
Учиха нахмурился:
— И чего тебе надо, бог мертвых? — поинтересовался он. Шинигами демонстративно зевнул:
— Естественно артефакт, — заявил он и, оценив кислую рожу мужчины, рассмеялся, — Да-да, тот самый в котором спрятана твоя чумазая душонка…
— А почему чумазая? — не понял Учиха. Бог обошел его и встал с другой стороны:
— Да потому что запылилась она что-то… в мире живых, не находишь?
— А, может, ты сгинешь на пару часиков? — мягко улыбнулся Мадара. Шинигами фыркнул:
— Что за неучтивый народ пошел. Кстати… Намикадзе тебе привет передавал…
— Кто-кто? — не понял Мадара. Но Шинигами уже и след простыл. Что-то огненно-рыжее мелькнуло перед глазами… В следующий миг, к своему величайшему удивлению, мужчина обнаружил себя на склоне неподалеку от штаба АНБУ. Раздался мощный взрыв. Здание буквально рухнуло.
— Вот те на… — обескуражено прошептал он. Рядом кто-то тихо застонал. Резко обернувшись, Учиха удивленно склонил голову на бок. Нагато, личной персоной сидел на земле, прислонившись к какому-то камню спиной. Закрыв глаза, он осторожно баюкал забинтованные руки и что то шептал.

Есть вещи, о которых мечтаешь и ждешь их с большим нетерпением. А есть такое, чего боишься больше всего в жизни. Например, обман, предательство… смерть. Впрочем, у каждого свой страх. Кто-то боится потерять власть, а другой наоборот стережется ее словно огня. Есть люди, которые не желают выделяться из толпы, а есть такие, у которых вопрос жизни состоит в том, что бы добиться всеобщего признания.
Много лиц, много желаний. Много страхов и заблуждений.
Много лжи.
Правда, есть моменты в той же жизни, когда все доселе важное отходит на второй план, порождая в нашем уме новые ценности. Тогда наши принципы и желания завязываются в один узел, сливаясь с памятью воедино. Адреналин рвет самообладание на куски и отношение к миру меняется. Настоящее неистовство зарождается тогда, когда есть что терять. И все что требуется от вас, это ждать того мига, когда можно будет действовать и защищать. Психологически перерождаться.
В идеале друг или подруга поставят перед вами стакан чая или чашку кофе, когда вы будете нервно теребить пальцами край скатерти расстеленной на их столе в их кухне. В идеале вас выслушают… а может и напоят чем-то покрепче… потом сядут напротив вас и молча будут ждать с вами.
Это в идеале.
Реальность далека от совершенства. Представите, что не с кем поделится и не на кого опереться…
Нет времени останавливаться и ждать. Вы одни и будет грустно до горькой обиды… если в этот, самый драгоценный, самый важный для вас миг, никто не узнает что с вами происходит…

Взрыв, прогремевший на окраине Конохи, и не где-нибудь, а в штабе АНБУ, стал не то чтобы, полной неожиданностью… Он принес с собой отчетливое понимание того, что отступать некуда. Акацки уверенно занимали позиции вокруг селения. И будь то один лишь только Пейн, как двумя неделями ранее. Нет, им хватило чувства юмора привести с собой несколько сотен человек. И не смотря на то, что сведения, добытые через артефакт, не раз продиктовали ужасающие цифры, — происходящее было слишком диким для того, что бы спокойно воспринимать такую действительность.
Сейчас, под покровом ночи, эвакуация населения шла полным ходом. Ни одного лишнего звука, ни одной лишне вещи. Тайные убежища, спрятанные за выдолбленными в скалах ликами правителей, принимали горожан будучи уже полностью оснащенными и подготовленными к длительным боям.
Ветер усиливался. В его холодных порывах чудно смешивались треск огня, шелест листьев и ропот сотен ног.
Глубоко вздохнув, Шизуне присела у старой ивы и прислонилась спиной к ее покореженному стволу. Попыталась сосредоточить чакру в ладонях. Руки дрожали от перенапряжения, глаза слипались. Хотелось спать, есть… а еще лучше отключиться и оказаться на другой стороне планеты: в каком-нибудь аккуратненьком тихом и спокойном поселке, где и слыхом не слыхивали о ниндзя, Акацки и демонах…
Ветер шумел. Затянутое тяжелыми облаками небо, казалось багровым, в отблесках ночных фонарей.
— Вы устали, — констатировал непонятно откуда взявшийся Неджи, смотря на сидящую, на земле женщину слегка покрасневшими глазами.
— Сам-то… — в ответ фыркнула Шизуне и, пригладив растрепанные волосы, откинула голову назад. Сил бороться с сонливостью не было. Прищурив глаза, она испытующе взглянула на юношу и задумалась. Хьюга смутился:
— Шизуне-сан?
Взгляды встретились. Сейчас в сознании парня отчетливо промелькнула мысль, что запах гари стал сильнее. Правда, чувство быстро прошло. Холодный порывистый ветер, уносил с собой дым и пепел, крася хмурое беззвездное небо в огненно-красные искрящиеся блики.
— Мне просто интересно, чем вы руководствовались, когда затеяли все это, — наконец, прошептала женщина. Неджи слегка нахмурился, пытаясь сообразить, о чем это она. Неожиданно понял, что за эту неделю так замотался, что уже вовсе забыл, с чего начиналось, да и что творилось все это время. Заправив выбившиеся локоны за уши, присел рядом.
— Наверное… хотелось быть полезным, — наконец нашелся он. Шизуне нахмурилась, не совсем понимая, к чему он ведет. Неджи запнулся.
Мысль тянулись одна за другой, словно вязкая масса. Наверное, сейчас был как раз тот самый момент, когда можно было пожаловаться. Впрочем, Хьюга не из тех, кто может себе это позволить.
— Я просто сделал свой выбор, Шизуне-сан, — подумав, констатировал он. Запрокинув голову, прищурил глаза. Сквозь полуопущенные веки казалось, словно вздымающиеся к небу огненные искры вспыхнули, засветившись ярко-оранжевым.
Женщина задумалась.
— Похоже на глупую отговорку, — заключила она, через минуту молчания, — Но знаешь, для чужого человека сойдет.
Юноша с интересом взглянул на нее.
— Чужого, а вы себя такой не считаете? — с ехидцей поинтересовался он. Шизуне в ответ лишь серьезно взглянула на него и поднялась с земли. Повернувшись к Хьюге спиной, она направилась в сторону госпиталя.
— Странно, что вы решили меня спасти, — бросила она через плечо, удаляясь. Неджи прислонился спиной к дереву и тяжело вздохнул.
— Шизуне-сан… — тихо позвал он. Женщина остановилась, слегка повернув в его сторону голову. Легкий хлопок заставил ее обернуться полностью. Хьюга нигде не было.
— Вас легко провести, — прошептал Шино Абураме, поднимаясь с земли и подходя к ней. Его холодные пальцы скользнули по ее щеке, — Помните, это.
Слегка опешив, женщина нахмурилась, отбивая его руку.
— Что ты себе позволяешь, Абураме? — буквально прошипела она. Задумчиво взглянув вдаль, Шино прикрыл глаза и глубоко вздохнул:
— Дерево гибнет, если его лишить корней… — прошептал он и в упор взглянул на женщину. Напряжение нарастало с завидной быстротой.
— Что…
— Хочу сказать, что бы вы были осторожнее, — перебил он ее, оборачиваясь к ней спиной, — Еще одной гибели Хокаге, Коноха не перенесет
— Шино…— в ее голосе проскользнула растерянность. К своему удивлению Шизуне заметила как поникла спина парня.
— Вы самый близкий к ней человек, — прошептал он и, уже чуть громче, продолжил: — Для убийцы вы можете стать последней преградой. Помните об этом.
На фоне пылающего штаба АНБУ его силуэт выглядел не более чем просто черное пятно, безликое как самая обычная чернильная клякса.
Огненные искры вздымались вверх. Притупившееся от усталости ощущение реальности, понемногу возвращалось. Шино ждал ответа. Опустив взгляд, Шизуне отвернулась. Повисшую тишину ненавязчиво разгонял треск огня.
— Я поняла, — наконец прошептала она, понимая, что начинает по-настоящему бояться.
* * *
Выцветшие голубые занавески плавно вздымались. За окном было темно. Неяркая лампа слабо мерцала, заставляя тени дрожать. Эта больничная палата мало чем отличалась от остальных. Стол, стул и кровать. На кровати спал мужчина, или вернее будет сказать, что он лежал без сознания? Рядом, на стульчике сидела черноволосая девушка. Она была неестественно бледная. Темные круги под глазами явно свидетельствовали об усталости. Взгляд был направлен в единственную точку и уже в который раз ей чудилось, что стены содрогнулись и яркое пламя застилает все вокруг… и ощущение… самого родного… совсем рядом…

Флешбек
Перемены в ощущениях заставили юношу содрогнутся… сейчас, направляясь к взорвавшемуся штабу АНБУ, он с ужасом осознавал, что сейчас там его дядя и двоюродные сестры. Нервно ища их сквозь бьякуган, он никак не мог понять, почему они там оказались. Яркой огненной нитью в ощущение потоков энергии вплеталась чакра Наруто Узумаки… где то на ее фоне серебром блестела сила Шикамару Нара, едва выделяясь на фоне десятков других, не знакомых… И вот взгляд сквозь камень и пламя выхватывает знакомый силуэт…
— Хината… жива…
* * *
— Хината… — удивленно прошептал глава клана Хьюга. Щуря глаза, девушка взволнованно заглянула в треснувшее окошко карцера… Если бы не эта трещинка…
— Отойди от двери! — крикнула она, давясь кашлем… Пальцы привычно сложились в печати. В глазах полыхнул бьякуган. Казалось, правая ладонь отяжелела. Глубоко вздохнув, девушка коснулась ею мощной двери:
— Стиль мягкой руки…,— прошептала она… дальнейшее название техники заглушил треск балки…
Отойдя к дальней стенке, Хиаши с непривычным нетерпением смотрел сквозь бьякуган на то, как один за другим металлическую поверхность двери прорезают тонкие лучи чакры, кромсая ее словно глину. Взгляд так и тянулся к сосредоточенному, взволнованному лицу дочери.
В один миг, разрезанная дверь мелкими кусками осыпалась наземь. Хината опять закашлялась, дышать было нечем. Не думая, мужчина задержал дыхание и, подхватив ее на руки, кинулся к выходу, который видел сквозь доудзюцу…
* * *
— Ты никуда не идешь! — взревел Тенчо Такахаши, буквально ловя Неджи и отталкивая назад, — Твои способности нам нужны здесь! — выкрикнул он и зло сплюнул на землю. Сжав губы, юноша попытался успокоить разбушевавшиеся нервы. Вены вокруг глаз еще больше посинели, вздыбившись под кожей, словно толстые твердые нити.
— Правое крыло, четвертый подземный уровень, два очага чакры, — выдохнул он, уже скользя взглядом дальше, — Лестничная площадка обвалена… Подходы есть с…
Опять раздался взрыв. Только что очухавшийся Ли, оттолкнув Шизуне, что-то закричал и кинулся в сторону пылающего штаба. Его, ранее исполосованное Конан лицо, вновь было залито кровью, озверевший взгляд черных глаз прикипел к зданию. Тень Шикамару слишком крепко держала Рока Ли.
— Уймись, — напряженно прошептал Нара, невидящим взглядом смотря на здание, и вразумляя товарища, — Хьюга, это не просто имя, — его же мысли, раз за разом возвращались к Узумаки Наруто, который все еще не пришел в себя, после того как его вытащили из-под завала…
* * *
— Кайтен! — выдохнул Хиаши, быстро кружась… не выпуская из рук дочь. Его чакра ярким куполом накрыла обоих, защищая от падающих на голову обломков. Подпрыгнув, направил поток чакры в потолок. Бетонное перекрытие треснуло. Выпрыгнув на верхний уровень, мужчина озадачено оглянулся вокруг. Жар пламени и гарь резко ударили по легким. Прикрыв слезящиеся глаза, глава клана закашлялся… высвободившись, Хината что-то неразборчиво прокричала. Пол под ногами задрожал. В следующий миг, стены и потолок пошли трещинами…
— Штормовой бьякуган… — услышал он, голос дочери. Лицо мужчины обдало влагой. Вихрь чакры, вместе с непонятно откуда взявшимся паром, ударил в накренившиеся стены, сметая с пылающих деревянных балок огонь. Громыхнуло. Взгляд Хиаши неосознанно скользнул по девушке, изучая движение ее чакры. Улыбнулся, видя сквозь бьякуган тысячи тонких блестящих нитей чакры, вырывающихся из ее ладоней. Это была техника воды… не иначе…
«Сё дай кайтен…» — довольно подумал он, складывая печати и активизируя технику…
Конец флешбека

Подойдя к Хинате сзади, Наруто опустился рядом с ней на колени и пытливо взглянул в глаза. Девушка, лишь слабо улыбнулась в ответ.
— Это я виновата, — едва слышно прошептала она, — Если бы не я, он бы сейчас…
— Не говори так… — перебил он ее. Хьюга лишь покачала головой.
— Ты не понимаешь, Наруто… Он ничего не знал об этой технике, если бы я рассказала ему раньше, он бы не активизировал улучшенный кайтен и тогда техники не срезонировали бы… — прикрыв на миг глаза, девушка взволнованно вздохнула, — Я не понимаю, почему он не подождал, пока я не расчищу путь…
— Он твой отец, он бы не поступил иначе, — просто ответил Наруто. Повернув голову, взглянул на мужчину, — Думаю, он хотел сделать это вместе с тобой, —предположил он и, улыбнувшись, вновь взглянул на Хинату, — Тем более, ты же наследница. Хиаши-сан никогда бы не позволил себе оставить клан без будущего.
Девушка угрюмо взглянула на него.
— Я слишком слаба. Мне с моими способностями никогда не угнаться за Неджи и Ханаби, — едва слышно вымолвила она. Наруто фыркнул и тихо рассмеялся:
— Глупая, ты только что случайно отправила на койку одного из сильнейших шиноби Конохи, — проворчал он и, усмехнувшись, провел ладонью по ее волосам,— Ты же когда не думаешь над тем что делаешь, становишься настоящей фурией... Ты настолько естественна в битве, что кажешься небрежной.
— Я не небрежная, — нахмурилась Хьюга. Юноша в ответ лишь насупился, скопировав ее обиженную мордочку, девушка тихо рассмеялась. Грустный напряженный взгляд ее светло-серых глаз опять скользнул к кровати, на которой, так и не приходя в сознание, лежал ее отец.
Узумаки нахмурился, придвинувшись к ней чуть ближе, потянул девушку за серую штанину ее бриджей. Хьюга в ответ лишь закатила глаза. Хмыкнув, парень чуть подобрался и неожиданно схватил ее ладонь зубами, словно пробовал, можно ли ее укусить или нет. Хината смущенно засмеялась, выдернув руку…
— Перестань… — шикнула она. В ответ, Узумаки лишь хитро улыбнулся:
— Тогда сама перестань, — так же тихо ответил он, — Он вскоре проснется, а ты себя накручиваешь, словно похорон ждешь.
— А если…
— Если за стенами Конохи, — перебил ее Наруто, ложа голову ей на колени: — А здесь лучший госпиталь и лучшие врачи. А потому расслабься и соберись с мыслями.
Нежно проведя ладонью по его волосам, девушка устало взглянула в окно. Времени почти не оставалось. Сердце внутри стучало все быстрее, словно вело отсчет к неминуемому. Сзади послышался сдавленный вздох. Наруто резко выпрямился. Обернувшись, Хината, встретилась взглядом с Тен Тен.
Такахаши выглядела ужасно. Глаза были красными, то ли от недосыпа, то ли от слез.
— Я рада, что с вами все хорошо, — вымученно улыбнулась она и, всхлипнув, подбежала к Хинате и крепко обняла ее.
— Духи огненные… Как же я испугалась, — всхлипывая, прошептала она, — Я боялась, что опоздала, когда увидела на горизонте вспышку… Это, так ужасно… Сначала Киба… теперь Ли, Ханаби, Яманако... Никого, мы никого из них не нашли…
Растерянно прижав ее к себе, Хината успокаивающе погладила подругу по спине:
— Тише… Рок Ли и Ханаби здесь, в госпитале, — шептала она, удрученно думая над тем, где сейчас можно найти Ино. А Тен Тен все говорила, задыхаясь и всхлипывая. Говорила о каком-то пограничном городке, о тошнотворном запахе, о трупах и Акацки. Шептала о бессердечности Шино и о том, как с запечатанными в свитки телами, возвращались в Коноху. Накалившиеся ранее до предела эмоции, теперь рвали самообладание на мелкие части, полностью опустошая. Хината наконец расплакалась.
Наруто растерянно смотрел на девушек, не желая верить в услышанное. И все же, неосознанно сжав кулаки, понимал, что все это происходит из-за него. Он виноват. Больше не хотелось терять. Поднявшись на ноги и притянув девчонок к себе, начал тихо их успокаивать:
— Ну… вы чего, выкарабкаемся… Обязательно, я обещаю, — шептал он, крепко прижимая их к себе. А мысли лихорадочно бегали, словно искали выход. Сейчас до жути не хватало Сая и Сакуры. Сжав зубы, аккуратно укачивал Тен Тен и Хьюгу. Чмокнув Хинату в лоб, прижался к ней щекой и закрыл глаза, пытаясь удержать нервы в узде.
Ожидание реально убивало.
* * *
Ночь набирала обороты, словно неслась вперед во времени, пытаясь догнать и проглотить солнце, желая опять превратиться в день. Глупо улыбаясь, Шинигами разлегся на лавке и с интересом взглянул на полуразрушенное догорающее здание АНБУ.
— А скажи-ка мне, Намикадзе, о чем ты подумал, когда увидел меня во второй раз, А?
Слегка отодвинув ноги бога, мужчина присел на краешек лавки и задумался:
— Не помню, — честно признался он и, растерянно улыбнувшись, взъерошил волосы. Шинигами хмыкнул и, сорвав с земли цветочек, с наслаждением вздохнул его запах.
— А вот мне было не до смеха, — чихнул он и, поймав на себе заинтересованный взгляд, пояснил, — Не любитель я долгосрочных заданий, Минато-кун… Ты бы тоже не обрадовался, придись тебе за собой почти умершую жизнь таскать.
Йондайме отвел взгляд и помрачнел. Впрочем, он сам понимал, что его положение слишком шаткое. Иногда ему казалось, что он слышит, как где-то в груди отсчитывает удары самое настоящее живое сердце. Но время шло, а вздохнуть на полные легкие не получалось. Намикадзе Минато не знал что хуже, осознавать себя почти мертвым или имеющим шанс наконец исчезнуть?
— Когда? — наконец не выдержал он. Бог смерти, протяжно вздохнул и, нехотя приподнявшись, сел. Взгляд метнулся вдоль горизонта.
— Битва? — уточнил он. Намикадзе кивнул. Шинигами задумался. Взгляд выловил промелькнувшую в разрыве облаков, яркую звездочку.
— Суток не пройдет, — наконец ответил он. Йондайме вздрогнул. Закрыв на миг глаза, глубоко вздохнул, что бы успокоиться.
— Мы можем помочь? — тихо спросил он, напряженно ожидая ответа.
— Им? — усмехнулся Шинигами, с интересом изучая мужчину, — Нет.
Минато шумно выдохнул. Плечи опустились. Пальцы невольно сжались в кулаки. Получиться ли у них? Сдержит ли слово Светлейшая?
Похлопав Намикадзе по плечу и подперев рукой подбородок, бог мертвых задумчиво уставился перед собой.
— Сейчас как раз время сказать, что бы ты готовился к смерти, Минато-кун, — прошептал он. Йондайме исподлобья посмотрел на него. Взгляд был напряженный, полон ожидания и ненависти. Впрочем, бог этого не видел… Или, может, предпочитал не видеть?
— В любом случае, — продолжал он, — Твой удел, Минато, — пол шага жизни. А здесь уже тебе решать, как использовать это время.
Йондайме нахмурился, не совсем решаясь спросить. И все же…
— Пол шага… Это много?
Бог задумался. Повисшее молчание, словно нить вплелось в ощущения. Ветер бушевал. Где-то вдалеке шла гроза, раз за разом озаряя небо яркими немыми вспышками.
— Это — достаточно, — наконец ответил Шинигами, поднимаясь. Его взгляд скользнул вокруг. Выхватил из темноты дома, сады… тлеющие развалины бывшего штаба АНБУ. Холмы, возвышающееся за развалинами, привлекали внимание бога больше всего. Он чуял запах мертвой плоти и боли. Сладкий, ошеломительный запах еды.
— На-га-то… — словно играючи, протянул он, — Неужели я снова смогу насладиться похлебкой из реннингана…
* * *
— Так много людей, — вздохнула Конан, кутаясь в свой плащ. Мадара пожал плечами, он с некой отстраненностью наблюдал за колышущимися ветвями старой одичавшей сакуры.
— Не больше чем надо, — выдохнул он и, взяв в руки ладони женщины, мягко улыбнулся. Казалось, ветер сегодня был особенно холоден и колюч. Словно дышал злобой и жестокостью. Конан слабо улыбнулась в ответ, ей было холодно.
— Когда ты вернулся? Я не слышала… — как-то совсем невзначай прошептала она. Мужчина глубоко вздохнул и провел кончиками пальцев по ее волосам.
— Недавно, — ответил, заправляя ей за уши выбившиеся из пучка волосы. Аккуратно взяв его за запястье, женщина с интересом взглянула на красовавшиеся на пальцах перстни.
— Все семь, — с усмешкой, констатировала она и, тяжело вздохнув, склонила голову ему на плечо, — Нагато… он, что-то говорил?
Мадара нахмурился. Потом внимательно взглянул на женщину, понимая, что очень не хочет ей лгать.
— Да нет, просто сказал, где лежат кольца и… ушел от нас… — Наконец ответил он. Конан удивленно вскинула голову. Странно было услышать, что отношения с Нагато закончатся так просто и так… по чужому, что ли?
— Ты серьезно? — недоверчиво переспросила она и, получив в ответ утвердительный кивок, нахмурилась еще сильнее, — Он что, даже не попрощался?
Учиха пожал плечами, не находясь, что ответить:
— Да я не особо его слушал, — выдохнул он и, почесав подбородок, продолжил: — Что-то лепетал там о боли, заверял, что всю жизнь знал насколько ублюдочно Коноховское отродье…
Женщина покачала головой:
— Слишком неожиданно, — прошептала она, настороженно смотря перед собой.
— Возможно, — вновь пожал плечами Мадара. Сейчас он чувствовал себя крайне неуютно, и это не нравилось. Это было непривычно. Взгляд скользнул по лицу любимой женщины, словно выхватывая и изучая по-отдельности каждую ее черту. Немой вопрос: «Что же теперь делать?» — оставался без ответа.
— Что сейчас творится в Конохе? Они ждут нас? — неожиданно перевела она разговор. Учиха задумался, анализируя все, что сегодня увидел.
— Ждут, — наконец ответил он, неосознанно хмуря брови. Не нравилась ему эта ситуация.
Сбоку кашлянули. Лениво приподняв голову, мужчина встретился взглядом с Зетсу.
— Позиции заняты, Мадара-сан, — тихо доложил второй член Акацки, — Разрешите начинать.
Учиха криво улыбнулся:
— Уже не терпится?
Зетсу хмыкнул, приметив количество колец на пальцах Мадары:
— Жрать охота, — загадочно усмехнулся он, облизывая губы. Конан фыркула и отвернулась от него. Учиха же, в ответ лишь усмехнулся:
— Тогда начинай, — прошептал он, глядя подчиненному прямо в глаза.
А тем временем, небо медленно начинало светлеть. Занимался рассвет, небрежно крася все вокруг хмурыми серыми цветами.

21 час и 15 минут до начала битвы

* * *

Глава 45

Что есть мы: то чем мы являемся, или то, чем хотят нас видеть окружающие?
Маска, дарованная миром, истинно, самая прочная, не поддающаяся времени и саморазрушению. Она исчезает после человека, постепенно стираясь из памяти людской.
Порой так хочется убежать от всего. Забыть об этом проклятом чувстве усталости и просто насладиться теплым июльским летом…
Но, нам не дано уйти так просто, ведь каждое слово и каждый шаг имеет вес. Оставляет неизгладимый отпечаток…
Надо только помнить, кем мы являемся на самом деле и принимать свою сущность такой, какова она есть. Не в этом ли соль, не в этом ли ответ, не в этой ли сути вся мерзость ?

Боль, пронзившая до самой глубины, была неожиданной, сводящей с ума. И отчего то стало слишком холодно в этом мире. Осторожные объятия Данзо вмиг напомнили тиски, из которых до ужаса хочется вырваться. Но как ни старалась… силы все убывали.
— Тише- тише, — шепнул он у самого уха, словно насмехаясь, поворачивая лицом к себе и заглядывая в сами глаза. — Вам надо отдохнуть, Годайме. Спите.
Такой нежный взгляд… кровавый цвет шарингана. И действительно так хочется уснуть, убежать и больше не бороться. Забыть навсегда.

Флешбек

* * *
«…
— Ты мерзок, — процедил Наруто, щурясь, пытаясь прорваться сквозь это наваждение. Поднявшаяся в воздух пыль, словно утренний туман, смазывала все контрасты. Заступая палящее солнце и развалины вокруг. Коноха горела, огонь трещал и, казалось, что вскоре она завоет словно подбитый зверь. Подобно лису заскулит, трясь раненными боками о брусчатку, махая всеми девятью хвостами, словно хлыстами… Словно это скопище полуразрушенных домов — живой мечущийся в исступлении организм.
Пейн слабо улыбнулся. Или, может, это был не он? Этот мужчина выглядел совсем иначе в этом бесконечно долгом сне. Был больше похож на фарфоровую куклу, нежели на живого человека. Сейчас, насмехаясь, он склонил голову, смотря исподлобья:
— А мерзок ли? Посмотри вокруг, — обвел он рукой то, что осталось от Конохи, — Стоит ли это твоих стараний?
Руины, не более, простирающиеся вглубь бесконечно черного горизонта. Но отчего-то злоба закипала внутри, заставляя ненавидеть.
— Убью… — Наруто прошептал это в ответ не для того, что бы заполнить звенящую тишину. Гнев закипал внутри, цедя по каплям его уязвленную гордость. Казалось, день сменился ночью, прежде чем он выдавил из себя это обещание. А лис метался внутри его сознания, едва сдерживаемый мыслью, — Убью!!!
— И пойдешь тем же путем что и твой друг? — в лоб спросил нукенин, вмиг становясь похожим на Джирайю. — Ну же! — раскинул он руки в стороны и стряхнул копной длинных поседевших волос, обводя немым жестом все вокруг:
— Беги и наслаждайся иллюзией!
Перед глазами все поплыло... словно спасительный берег впереди простирается ненавистная привычная белизна застывшего во времени пространства. И вновь ноги несут к Долине Завершения. Чувство неправильности происходящего стелиться венами, заставляя кровь стынуть в жилах. Бесконечная погоня, повторяющаяся вновь и вновь, следом за своим Я.
— Остановись!!! Там нет выхода! — к черту Коноху. Им не понять, что такое терять себя. И им не известно, что такое смотреть в спину своему настоящему.
Лес кончается. Вдаль убегает река, срываясь с обрыва неугомонным искрящимся водопадом. Стоять здесь на вершине воспоминаний одному, или бежать, не продвигаясь ни на шаг вперед?
— Местью ведь ничего не добьешься, не твои слова, мальчишка? — подогревая негодование, шепчет третий член Акацки, сидя на поваленном дереве и наблюдая за погоней маленького Наруто, — Но, не осуществляя ее, ты не сможешь объяснить свою боль и свой гнев. Разве не печально? — уже звенит его голос в ушах…
Сегодня ветер необычно мягок, хотя до привычности ненавистен здесь, на краю водопада. Солнце только поднялось, скрасив все нежно-розовые тона до сине-голубого. Облака плыли вдаль, будто мерно покачивающиеся на волнах корабли с натянутыми под дуновением северного ветра парусами.
Остановиться? Так просто обернутся, под сопровождение цепкого взгляда нукенина... Опять Коноха. Полуразрушенный дом, искаженное лицо сенсея. Наконец без низменной маски. Потухшие глаза смотрят ввысь, словно в последний миг он пытался высмотреть что-то там, в бесконечно глубоком небе. Чувство утраты болью вгрызается в сердце и, словно само от себя зараженное, вопит, разгоняя в крови горечь. Здесь уже не достаточно сжимать кулаки в попытке выдавить из себя еще грамм рассудка.
А голос Пейна добивает, жаля и выводя. Очередной взрыв сотрясает селение, будоража память, заставляя вспомнить, как взрывной волной откинуло Цунаде. Как страх пронзает при этом нутро. Так хотелось спасти, так хотелось успеть. Немой ужас давил на виски. Тогда Наруто не думая, остановил удар направленный убить баа-чан, или правильнее сказать, он принял его на себя… Гнев рвался наружу и так тяжело было удержать внутри себя дикого, мечущегося в своей клетке зверя. Лис ревел.
Хотел свободы.
— Тебе нужен я, верно? — тихо просипел Узумаки, загораживая собой обессиленную Цунаде. Не отдавая отчет себе в том, что этот противник попросту может быть не по зубам, — Ну давай же, тварь, поговорим! — выкрикнул он, нападая первым.
Ветер, заунывно взвыл муторное :«Я желаю убить тебя, нет... я убью тебя!» — стирая из памяти подробности боя. Переиначивая все в безмолвное шуршание страниц. Словно летишь в бесконечном пространстве, а вокруг картинки из прошлого. Когда это все было? Недавно, но сколько всего случилось… Так просто закрыть старый дневник и смеясь, уверить внуков что все это выдуманная история больше лишенная смысла чем правды. Но это будет позже, сейчас тело пробирает нервная дрожь, не приносящая ни спокойствия, ни понимания… Рассекает тишину ненавистный голос:
— Я предлагаю тебе игру, последний ученик Джирайи, я предлагаю доказать мне, что ты способен воплотить идеи нашего учителя, — шепчет Пейн. Издевка этого Акацки не то что бы злит, она приводит в негодование.
Все вокруг смазалось, крася пыль в багряные разводы. Очертания селения стираются из памяти, превращаясь в ошметки воспоминаний. Забирая с собой все упрямство, все желание не сдаваться и не отступать, идти и, стиснув зубы, стоять до конца.
Чертов, проклятый сон, в который раз, напоминал как далеко и как близко Наруто был к цели. Смазывал свой сюжет бесполезными, волнующими фразами. И вот уже в пространстве шепчет голос Намикадзе, словно этот человек сидит где-то рядом и приговаривает, листая трактат о шелесте листвы.
«Я не знаю, кто убил твою мать…» — словно насмешка, раздается его голос, приглушенный шуршанием бумаги: «У тебя есть шанс распутать эту загадку самостоятельно, сын…»
Образ так быстро тает и не возможно догнать, не возможно ухватить. Но стоит раз закрыть глаза как перед тобой опять Пейн …
— Игра?… — Наруто запрокинул голову вверх, усмехаясь предложению этого человека, — Думаешь, я хочу тебе что-то доказывать? Думаешь, мне интересно бегать за тобой, объясняя, почему ты не прав?
Горечь? Отрава вместо крови, жгучая. Не неприятная, всего лишь едкая, словно щелочь. Колючая словно игла… и при этом мягкая словно пуховое одеяло. Незаметная.
«Истинно Его сын» — посмеивалось солнце, на манер Шинигами. Жестоко, по-людски, мешая все воспоминания ржавой ложкой в одном тесном прогнившем сосуде…
Лицо Пейна осталось непроницаемым. Все былое смазывается до черноты, оставляя их вдвоем единственными в этом мире. Нет уже ни сенсея, вглядывающегося в небо мертвым взглядом, ни стонущей в агонии Конохи... И пыль не стоит столбом. Словно и не было всего этого. Печально, до невозможности.
— Я хочу сломать тебя Узумаки,— говорит этот Акацки, стоя на расстоянии вытянутой руки, всматриваясь риненнганом в глаза, — Я дам тебе понять, что ты не в силах защитить ни своей горячо любимой Конохи, ни друзей, ни даже себя, — его тихий нелюдимый голос, заталкивает сознание в глубины ада. Его взгляд направлен прямо в душу, словно Пейн хочет дать понять, что это будет самый сильный, самый жестокий удар.
«Ну а кто бы собственно сомневался? Спрашивается, надо ли нам напоминать, что мы слишком слабы перед лицом бессмертных духов?» — усмехается старая библиотекарь, так не в тему появляясь в этом сне. « Жизнь, она ведь тонкая нить, легко поддающаяся самым обычным ножницам. И не играет роли тот факт, что сознание твое рвет от избытка эмоций и информации. Ты себя не изменишь», — усмехается она, появляясь из ниоткуда и поворачиваясь к нему лицом: — «Кстати, те конфеты действительно были очень вкусными. Хороший ход Наруто. Но не боишься ли ты своих ходов? Стоит ли защищать Короля?»
«Да, действительно, стоит ли?» — смеется Шикамару, закрывая дневник Намикадзе и подводя последнюю черту.
Издали льется тихая музыка, словно пытается скрасить наваждение. Там, где она звучит наверно до жути спокойно и невероятно хорошо.
Рядом только холод. Ослепнуть бы, что бы не видеть его. Оглохнуть — чтоб не слышать. Сгореть — чтоб не чувствовать.
— Ты будешь уничтожен и убит изнутри, Наруто Узумаки. Ты сам будешь желать отдать Кьюби мне, — голос Пейна продирается, сквозь сумбур воспоминаний, вытаскивая наружу самые сокровенные страхи.
Юноша скривился, отступая на шаг, сжимая кулаки и тихо закипая от злости, в попытке придушить зарождающийся страх. Стараясь прийти в сознание:
— Интересно, как ты приведешь меня к этому, — тихо, недоверчиво с легким налетом вызова прошептал он. Силясь открыть веки, пытаясь увидеть перед собой не иллюзию. Пейн снисходительно улыбнулся, понимая его настроение:
— Неужели не догадываешься? — вкрадчиво спросил он, становясь почти не осязаемым, — Я просто дождусь того часа, когда в твоем мире появится человек, готовый пожертвовать собой ради тебя… — исчезая, прошептал он...
— Я уничтожу того единственного, кто будет любить тебя больше жизни. Я сломлю его душу, и заставлю тебя убить его, — издеваясь, шептало пространство.
— А потому… Наслаждайся иллюзией, — перекраивая темень в белый цвет, переливая алую кровь в свет, объявил смеясь Шинигами.
…
»

* * *
Резко дернувшись, Наруто широко открыл глаза и настороженно взглянул на лицо, нависшее над ним. Ханаби немного смутилась и выпрямилась. Было темно. Она сидела на коленях, рядом с его спальным мешком. Слабый искусственный свет, льющийся из приоткрытой двери, рисовал причудливые глубокие тени на ее лице, яркими бликами отражался в волосах. Узумаки приподнялся на локтях и слабо улыбнулся.
— Привет, — тихо прошептал он, стараясь не разбудить спавших друзей, — Что-то случилось?
Хьюга потупила взгляд и слабо улыбнулась:
— Ты метался во сне, мне показалось, если я…
— Забудь, — оборвал ее Узумаки, вылезая из спального мешка и смутно припоминая вчерашнюю ночную эвакуацию. Сейчас они находились в подземном убежище, недалеко от Конохи. Цунаде велела освободить селение. Именно так она выразилась, после того как полуразрушенный штаб АНБУ потушили. Наруто потер кулаком глаза. Беглым взглядом окинув помещение и отметив сопящих Чеджи и Ли, опять вопросительно взглянул на младшую сестру Хинаты.
— А где остальные?
Ханаби смутилась под его цепким взглядом:
— Такахаши с Неджи ушли в восточное крыло убежища за едой. Абурама пошел к Цунаде, ну и…
— А Хината? — перебил он ее, взглянув прямо в глаза.
— В северном крыле, помогает Яманако с больными, — тихо ответила она, отводя взгляд и поджимая губы. Наруто нахмурился, видя, как она заламывает пальцы на руках.
— Перестань нервничать, —- проворчал он, садясь, — Иди и помоги сестре. Давай-давай, — бодро предложил он, легонько коснувшись пальцами ее плеча. Девушка вздрогнула.
— Хорошо, Наруто-кун, — выпалила она, резко сорвавшись с места и выбежав в коридор. Дверь с грохотом захлопнулась за ней, погрузив небольшую комнатку в непроглядную темноту. Узумаки недоумевающее нахмурился. Сбоку послышался сонный смех.
— Еще одна Хьюга на счету Узумаки, — протянул Чеджи, включая ручной фонарик. Яркий луч скользнул дверям, потом осветил упитанное лицо Акемичи, забавно окрашивая его тенями.
— Спорим, она будет моя? — выдохнул явно не только что проснувшийся Ли. Наруто, не веря собственным ушам, обескуражено взглянул на друзей.
— А что, девчонка милашка, — усмехнулся Шикамару, заглянув в комнату. Чей-то тапок опустился ему на голову. Ойкнув, юноша влетел внутрь, следом зашла Ино.
— Сакура просила передать всем, что бы были в столовке немедленно! — командирским тоном рявкнула она и, заметив слегка недоумевающие выражения лиц, пожала плечами и усмехнулась, — Тренируюсь командовать. Марш жрать!
— Стой, а когда она вернулась? — удивленно спросил Наруто. Шикамару хмыкнул.
— Ну так во время эвакуации и вернулась, ее твоя девушка нашла.
— Хината не…
— Главное что ты понял о ком он, — рассмеялся Ли, поднимаясь.
— Да брось, чего скрывать, все знают, — Чеджи хлопнул друга по плечу и как-то измученно улыбнулся, — Есть пошли. Шикамару?
— А? Обязательно, — сонно зевнул Нара, на вопрос Акемичи, — Да, кстати, мне надо с вами кое-что насчет Цунаде и Данзо перетереть, — выходя в коридор, продолжил он.
* * *
В столовой было шумно и душно, да и вкусовые качества еды были далеки от идеала. Здесь собрались почти все. Только Хината где-то запропастилась. Ковыряясь палочками в рисовой каше Неджи с некой завистью уставился на Наруто, который с удовольствием уплетал свою порцию.
— Вкусно? — давя смешок, спросила Ино и подмигнула Сакуре. Узумаки недоверчиво глянул на девушек и, немного поразмыслив, кивнул.
— Да ну, она недоваренная! — фыркнул Чеджи, но есть не перестал.
— Тебе все по жизни недоваренное, недожаренное и недосоленное, — меланхолично заметила Тен Тен и, зевнув, откинула палочки на стол.
— Мне старые жабы, когда я был на Мебёку, знаете, какую вкуснятину готовили? — хитро усмехнувшись, поинтересовался Наруто, не переставая жевать.
— Проглоти сначала, — фыркнула Сакура. Ханаби с интересом слегка подалась вперед.
— Расскажи!
— Ага, расскажи ей, — смешливо поддакнул Неджи, кашлянув в кулак и оглядываясь по сторонам на соседние столы. Тен Тен лишь молча покачала головой и налила себе в чашку чай. Ли нахмурился:
— Вряд ли это было что-то питательное, — задумчиво пробормотал он.
— Ну что ты, это была очень питательная белковая пища! — проглотив рис, рассмеялся Наруто, хлопнув друга по плечу. Услышав слово "белковая", Сакура побледнела и легонько отодвинула от себя тарелку.
— Белковая, говоришь? — уточнил Шикамару. Ино и сама нахмурилась, припоминая лекции Цунаде.
— Под разными самыми умопомрачительными соусами, — понизив голос, кивнул самый непредсказуемый ниндзя Конохи.
— Так какие блюда? — с нетерпением переспросила Ханаби. Ино тихо прыснула в кулак.
— А где Хината, кстати? — Неджи попробовал перевести тему разговора. Тен Тен пожала плечами:
— Я в северном крыле ее видела, куда госпиталь перенесли.
— Ну так как?! — не унималась Ханаби. Наруто сощурился и, откинувшись на спинку стула, смерил ее деланно суровым взглядом и произнес:
— Черви. Много червей. Личинки, жирные розовые, красные... желтые, реже белые. Но особенно запомнились вареные сороконожки и зеленая гусеница капустницы под чудным соусом из рыбьего жира с петрушкой...
Лицо Ханаби перекосило. Хмыкнув, Наруто вопросительно взглянул на Неджи:
— Кстати, твой дядя уже очнулся?
— А что?
— Поговорить хотел, насчет Хинаты.
Услышав это, Ханаби поджала губы и, вскочив из-за стола, быстро покинула столовую.
Сакура проводила ее хмурым взглядом. Собственно, ей не нравилось поведение этой девчонки. Встретившись взглядом с Тен Тен и Нара, которые секундой ранее так же глядели вслед младшей Хьюга, покачала головой и принялась за еду, полностью уйдя в раздумья. В памяти раз за разом всплывали указания Данзо. Взгляд неосознанно метнулся к тихо переговаривающимся Неджи и Наруто.
Девушка поджала губы. Перед глазами в который раз ярким воспоминанием возник шаринган. Возможно, ослушаться Данзо и вернутся сюда — было ошибкой. Но как иначе она может быть ближе к Наруто?
— Я поела, — сглотнула она, подымаясь со стула. Неожиданно Шикамару ухватил ее за руку и многозначительно указал взглядом на стул. За столом повисла тишина, сразу же почувствовалось напряжение.
— Сядь, — велел Нара, и как-то совсем невмоготу было ослушаться. Опустившись обратно, Харуно встревожено сглотнула.
— Мы еще не закончили наш разговор, — продолжил Нара, хмурясь, — Наруто, передай компот.
Узумаки хмыкнул и молча придвинул к нему кувшин, незаметно сложив печати.
— Мне, честно говоря, предложение Данзо о переносе селения не совсем нравится, и почему предлагать это Цунаде должен ты? — Ино была как никогда серьезной.
— Как всегда о насущном, — криво усмехнулся Шикамару, наливая компот себе в кружку и отпивая, — Я о другом хотел поговорить .
«Чеджи, Ли, Тен Тен, Сакура, — добро пожаловать в поле действия одной из техник Наруто», — неожиданно раздался его голос в голове остальных. «На данный час ситуация такова…»
* * *
Мне действительно хотелось позволить себе эти грезы. Сделать так, как велит мое сердце. Раствориться в будущем до победной ноты, не боясь, обернутся спиной на закат. Там, где словно враг, спать уходит солнце, отмеряя последние мгновения дня. А я улыбаюсь. Обернуться? Возвратиться…
Будет время. Но не сейчас.

Коридоры. Узкие, длинные, полутемные. Чем ближе подходила к больничному крылу, тем отчетливее становился запах лекарств. Суета врачей вокруг будоражила и еще больше нагнетала напряжение. Врачи словно угорелые бегали от раненого к раненому, таская за собой горы бинтов и лекарств. Прикрыв глаза, девушка судорожно вздохнула. Перед глазами опять маячил горящий горизонт и мертвый полуразрушенный город. Будет ли такое с Конохой? Будет взгляд Рока Ли опять таким суровым?
Словно привидение, Ханаби быстро миновала это крыло подземелья, направляясь к закрытому отделению госпиталя. Остановилась у, до боли знакомой, двери и перевела дух.
«Красивое тело мне не помешает… — неожиданно пронеслось в памяти, — Раз ты не вещь, докажи это. Убей тех, кто стоит на твоем пути… »
Навязчивая мысль, словно бабочка, забилась внутри нее, разъедая весь здравый смысл. Отравляя самообладание. План вызрел сам собой. Она не позволит Узумаки так открыто насмехаться над ней. Что-то темное волчком завертелось в сердце, нагнетая волнение. Глубоко вздохнув, Ханаби легонько отворила дверь и зашла вовнутрь.
Палата была маленькой и темной. Слева стояла узкая металлическая кровать. Рядом полка для лекарств и стул. Небольшая настольная лампа освещала помещение, окрашивая стены глубокими тенями.
Сестра сидела в полуобороте от двери и отрешенно смотрела на спящего отца, подключенного к множеству датчиков.
— Переживаешь? — тихо спросила Ханаби, прикрывая за собой дверь и подходя ближе. Хината обернулась и, поджав губы, отвела взгляд. Ее покрасневшие глаза свидетельствовали о том, что совсем недавно она плакала. Фыркнув, Ханаби подошла ближе и присела на краешек кровати напротив сестры. Отсутствующим взглядом уставилась на дверь, из-за которой неожиданно донесся чей-то вскрик.
— Позорище, — наконец выдохнула она, протягивая сестре платок. — Хватит реветь уже.
— Я… — девушка запнулась, беря его и комкая в ладонях, пытаясь найти нужные слова. Ханаби еще сильней скривилась, сложив руки на груди:
— Как маленькая, — вздохнула она, смерив Хинату жестким взглядом, — В печенках твое нытье, — заглянула сестре прямо в глаза. Сейчас их лица были настолько близко, что можно было ощутить дыхание друг друга кожей. Девушка презрительно усмехнулась:
— А с какой стати ты вообще жалеешь себя? Хоть бы раз что - то сделала... — она сошла почти на шепот, — Или тебя все устраивает? Думаешь, кому-то нужна? — прикрыв на мгновение глаза, Ханаби тяжело вздохнула, словно пыталась подавить злость. Голос стал мягче, — Может своему Узумаки? Ты же не слепая, — она провела ладонью по волосам сестры и заправила ей за уши выбившиеся прядки, — Он Сакуру любит... Начал с тобой шляться, лишь потому, что ты стала доступна.
Хината опустила голову, пряча глаза. Ханаби не умолкала:
— Сестра… Ему ведь надо только забыть, слышишь?
Девушка неожиданно усмехнулась и, вскинув подбородок, смерила Ханаби тяжелым взглядом. Ее голос был почти неслышен:
— Не завидуй… — тихо выдохнула она, словно приказывая, ударяя по самому больному, — Ты ведь ничего не знаешь. Отец признал меня.
Ханаби неосознанно мотнула головой, словно не верила, а Хината, будто издеваясь, продолжила:
— Перед тем как наши техники срезонировали, он признал меня.
Девушка скривилась, отшатнувшись от старшей сестры. Презрение так и сочилось в ее взгляде:
— Признал? — неожиданно ее лицо исказила издевательская ухмылка, — Ты этим себя тешишь? Чудесная мысль, Хината, вот только кто может подтвердить, — выплюнув слова, словно яд, она прикипела взглядом к абсолютно спокойному лицу отца. Не заметила, как сжала в кулак край своей кофты, закусила губу, — Если он не переживет… Будет лучше, если ты просто исчезнешь, — прошептала она, и взглянув на сестру колким взглядом, мягко улыбнулась, — В моем клане таким собакам как ты не будет места, сестренка. Так что… Сдохни уже. Лады?
Лады… В этом были все их отношения. Молча поджав губы, Хината поднялась со стула и отступила назад. Это было больно. Приподняв лицо вверх, что бы хоть как-то облегчить напряжение в глазах, тяжело вздохнула.
— Не буду мешать, — так же мягко улыбнулась она, выходя и закрывая за собой дверь. Фыркнув, Ханаби пересела на стул и сжала в руках ладонь отца.
«Папа признал ее… признал. Признал!» — кричало все внутри. И все же, что-то приятное тлело в сердце. Победное, вьющееся в душе словно змея. Улыбнувшись, девушка провела ладонью по волосам спящего мужчины.
Все же, какая разница, признал он ее или нет? Эта дура сейчас опять с головой бросится потакать собственным проблескам героизма. Захочет доказать что не слабачка. Хотелось смеяться. Конечно, Хината не вернется. Не теперь, уж точно ни при таких обстоятельствах.
И это было прелестно. От чего то опять припомнился суровый взгляд Рока Ли. Он бы не одобрил…
Духи, отчего же опять стало так больно?
* * *

— Дело... — фыркнул Иноичи, хмуро взглянув на окровавленное лицо лежащей на полу Хинаты Хьюга, — В задницу твое дело, Сакеру... — сплюнул он и, обернувшись скользнул взглядом по связанной Харуно Сакуре. Дернувшись и не отрывая взгляда от своего отца, присевшего за стол, девушка что-то промычала сквозь тряпку, которой ей завязали рот.
— Не гони, белобрысый, — хмыкнул глава клана Харуно и строго взглянул на дочку. Та словно по команде вжалась в стену и притихла. Отвернувшись от нее, Сакеру поднялся с кресла и заложил руки за спину, — Что предлагаешь?
— Ликвидировать нежелательные последствия, — был ему ответ, — И чем быстрее, тем лучше.
* * *
Шикамару и Наруто были недалеко от крыла госпиталя, когда по громкой связи позвали Неджи и Ино. Собственно, слегка запыхавшийся голос Сакуры они узнали сразу. Да и то, что она позвала поисковиков, грубо говоря, насторожило.
Сейчас Шикамару думал, причем усиленно. Обведя тяжелым взглядом маленький кабинет главврача и всех присутствующих в нем, промычал:
— Кровь на полу свежая… Ино, что скажешь? — поинтересовался он.
Девушка сидела за столом, сложив руки в печатях. Ее глаза светились нежным белым светом.
— Не чувствую вообще никого по близости, странно, — прошептала она, хмурясь и отменяя технику. Перед ее глазами четкими очертаниями возникла комната и шестеро друзей.
— Что именно? — тихо спросила Тен Тен, внимательно осматривая небольшую вмятину в стене.
— Сакура звала нас с Неджи, значит ей надо было кого-то найти, — задумчиво начала она. Хьюга покачал головой.
— Сейчас я почти бесполезен. Бьякуган, тянет в два раза больше силы, и то ни черта не видно. А чувства потоков чакры вообще отсутствуют.
— Как и у меня, — хмуро подтвердил Наруто, скользя взглядом по каплям крови на полу, — А чья она вообще?
— Надеюсь не Сакуры, — покачал головой Рок Ли и задумчиво прислонился к стене, внимательно слушая тихие переговоры друзей. В дверь постучали.
— Да-да, войдите! — бодрым голосом пропела Ино и усмехнулась, когда в кабинете в один миг стало «пусто». Маскировка друзей была идеальна. Карин неуверенно заглянула в помещение, потом открыла дверь пошире и втолкнула туда шатающегося Суйгецу. Парень был бледен и слаб. Ступив шаг к койке просто рухнул на нее.
— Ты главврач?! — недоуменно прошипела рыжая. Ино вмиг вскочила с кресла.
— Что с ним? — поинтересовалась она, присев на краешек койки и активизируя медицинское дзюцу. Ее ладони вмиг засветились нежно-зеленым светом. Карин скривилась:
— А мне откуда знать?! Вы напоили его какой-то дрянью, он не может стать водой! А минуту назад он вообще в обморок грохнулся! Эти пещеры… Они... они тянут силы! Я никого не чувствую, а он вообще в состоянии полураспада!
Кинув на девушку непонимающий взгляд, Яманако начала исследовать парня, медленно водя над его телом своими ладонями.
— Здесь все ничего не чувствуют, — прошептал Неджи на ухо Карин, появляясь прямо за ее спиной. Девушка аж подскочила.
— Да и колечко твое, мягко говоря, не лучший подарок... не часто используется на задержанных, надо сказать, — задумалась Тен Тен, появляясь с другой стороны, — Но вот что с Суйгецу?
— Ему скорее всего скормили порошок из этого камня, — пожал плечами Шикамару, привалившись спиной к стене, — Ничем не можем помочь. Надо терпеть, пока организм не привыкнет. Проблема в другом. Почему ни Неджи, ни Ино, ни Карин.. ни даже Наруто который использует природную чакру, — не могут исполнить свои техники?
— Не совсем правильно — возразил Наруто, спрыгивая с потолка, — Я чувствую, но не могу интерпретировать. В этом вся и загвоздка.
— Вы были все здесь? — икнула Карин. Но ее никто не услышал.
— А у меня просто шумы перед глазами, — фыркнул Неджи.
— Словно ваши умения запечатали, — задумчиво прошептал Ли, взглянув на носителя девятихвостого, — Но кто?.
Карин неосознанно дернула плечом и отступила на шаг. Что происходит? Происки Мадары? Но…
«Карин, ты где, девочка моя?» — неожиданно, раздалось в голове… Такой знакомый голос, : «Сосуд мой драгоценный, вспомни, как учил папочка... »
— А из чего кольцо Карин, он чакру поглощает? — разговор уже плыл в другое русло.
— Я слышал их добывают из соляной шахты неподалеку от Конохи, той что якобы запечатали, — ответил Рок Ли. Неджи качнул головой, возражая другу:
— Не совсем верно, из заброшенного святилища, что под соляными шахтами, — поправил он, присаживаясь на табуретку и окидывая друзей ленивым взглядом.
— Святилище? — удивленно переспросила Тен Тен, слегка запнувшись, когда поймала взгляд Хьюги на себе...
— Не слышала о таком... — между прочим ткнула свои пять копеек Яманако, не прекращая осмотра, и уже тише добавила, — Надо будет поискать в архивах отца.
Карин не поверила своим ушам, приходя в себя, словно избавляясь от непонятного наваждения... Эти люди, шиноби Конохи, так непринужденно общались, будто бы их ничего не волновало. Это разве нормально? Суйгецу, он ведь из-за них в таком состоянии. Девушка взволновано взглянула на него. Юноша лежал молча, закрыв глаза. Бледный, вспотевший... В отблесках зеленоватой чакры Ино, он выглядел еще болезненнее. Казалось он сейчас просто растворится…
— Да что здесь происходит! — в сердцах выкрикнула она, — У вас селение окружили, а вы попрятались, как шавки и о камешках рассуждаете!
Яманако нахмурилась, проводя ладонью над головой парня. Опять послышался стук в дверь. Карин удивленно моргнула, когда из кабинета вмиг исчезли все кроме нее, Суйгецу и Ино.
— Входите пожалуйста! — звонко позвала блондинка, — продолжая обследовать тяжело дышащего Суйгецу. Дверь отворилась. Непривычно хмурый и серьезный Чеджи Акемичи молча зашел внутрь и обвел кабинет цепким взглядом.
— Сакуры и Хинаты в убежище нет, — начал он, смахивая со лба пот, — Если хотим их найти, придется выйти на поверхность, — и, обведя жестким взглядом снявших маскировку друзей, добил: — Еще одно, похоже Акацки начали действовать.
Наруто помрачнел:
— Неджи…
Хьюге не надо было объяснять.
— Я за Ханаби, будем ждать вас у заброшенного выхода на пятом уровне, — кивнул он, быстро покидая кабинет.
— Хорошо, — кивнул Наруто, — Шикамару?
— К Годайме, надо поговорить насчет плана Данзо, после сразу к вам, — А ты?
Узумаки как раз присел на корточки, вновь разглядывая кровь на полу.
«А если Сакура звала Неджи и Ино не потому что они поисковики?» — мысленно хмурился он: «Что если что-то произошло с Хинатой?»
— Наруто! — окликнул его Нара, — Очнись!
Узумаки поднял на него хмурый взгляд.
— А что если, выйдя за пределы защитного барьера что над пещерами, мы их не найдем? — тихо спросил он. Шикамару нахмурился и тихо процедил:
— Тогда уйдем без них, или струсил?
— Еще чего, — в тон ему ответил джинчуурики, резко подымаясь и, смерив Карин и Суйгецу пристальным взглядом, подошел к дверям...
"Ино, не надо было их приводить в убежище, я им не доверяю", — мысленно прошептал он ей, прежде чем выйти. Яманако сглотнула и встревожено глянула на Шикамару. Нара кивнул, давая понять, что услышал. Вытащив руки из карманов, хлопнул в ладоши и потер их.
— И так, не расслабляться! Я ушел.

* * *
— Докатились... — фыркнул Иноичи, когда дверь перед ним отворилась, — Нас отследили юные путаны! — объявил он, когда они зашли внутрь. Трое мужчин с интересом взглянули на его ношу. Это была дочь Сакеру Харуно, связанная и брыкающаяся.
— Ей явно не понравилось определение "путана", — усмехнулся Тенчо Такахаши. Девушка возмущенно замычала, сквозь тряпку, которой ей завязали ей рот. Сакеру тем временем осторожно опустил бесчувственную Хинату на пол. Его ладони искрились чакрой из-за лечащего дзюцу. Сейчас Харуно был полностью поглощен лечением этой девушки.
— Может ее лучше убить? — продолжил Инудзука. Яманако хмыкнул, разминая плечи:
— Решил как Пейн, показать свою боль всему миру? Пусть живет, еще и спасибо тебе скажет.
— Хьюга то?— усмехнулся Сакеру, отступая от Хинаты и приглаживая на голове дочки волосы. Девушка задрожала, не понимающе глядя на отца. Ее глаза предательски заслезились, — Мечтайте, эта задница еще виноватыми вас сделает.
— Если узнает. Эта малая ему хорошо поднадала, раз до сих пор в койке валяется, — поморщился Абурама. Сакеру рассмеялся:
— Ага, беги для сына сватай.
— В любом случае убрать их наилучший выход, — проигнорировал его Шиночи, и задумчивым взглядом скользнул по окровавленному лицу бесчувственной Хинаты, — От Шикаку есть вести?
Сакура зло замотала головой, пытаясь хоть как-то освободить рот.
— Никаких, Корень тоже не отзывается, — тем временем нахмурился Такахаши, — Так что делать с ними?
— Да закинь в несколько километров от Конохи, в местечко по безлюдней и потише...— фыркнул Сакеру и строго взглянув на дочь, добавил, — Что бы никуда не высовывались, поняла? Не реагировать ни на какие сигналы бедствия, запросы помощи и непонятно откуда взявшиеся всхлипы, от людей держатся подальше. Маскировка превыше всего... И да, сразу отвечу на твой вопрос, связали на случай если нас кто-то видел. Сохраняем легенду и небольшое алиби, дочка , — улыбнулся он, прежде чем все заволокло белой дымкой... Сакура не видела как за ее спиной Яманако сложил печати техники перемещения…
Конец флешбека

* * *
Предательство. Это было интересное чувство. Исключительное в понимании, что за плечами поступок, которым нельзя гордиться. Ощущение, наполняющее сердце ликованием с привкусом страха.
Сейчас за спиной была мертвая Хокаге. Теперь довольно таки просто было надеть ее парадную шляпу со священным символом огня. Мечта детства, цель, пересекающая жирной линией всю жизнь. Данзо не был вне себя от радости и не был счастлив. Скорее он был слегка ошеломлен тем, что сделал. Наверное, до конца не верил, что ему удастся провернуть все так искусно, как тогда. Словно течением, его уносило все дальше и уже совсем не обращалось внимания на то, что происходит вокруг. Лишь следовать безукоризненно составленному плану. Лишь достигать цели любой ценой. Стоило ли оно того?
Не известно. Все только начиналось.

Глава 46

Стоял когда-то на окраине дом. Ветхий, кое-как сколоченный из досок, кренящийся. Пол в нем давно прогнил и провалился, так что при входе в единственную комнату зияла глубокая дыра. Лишь со стен торчали обрывки досок. Меня никогда не интересовало что там внизу. Осторожно обходил ее, прижимаясь спиной к стенке.
С противоположной стороны от двери, у окна, стоял стол. Добротный и крепкий, не смотря на почерневшую поверхность. Как-то я притащил туда деревяшек и сколотил лавку, и теперь забирался на нее с ногами у этого стола, прислонившись головой к стене… Не скажу что мне было скучно или одиноко. Просто надо было подумать. Бывало, я засыпал и просыпался лишь поздним вечером, когда солнце уже давно спряталось, предоставив всю власть ночи. Бывало, я просыпался утром, и слышно было, как во дворе бодро поет птица. Спину ломило. Шея, после такого всегда болела, но вот притащить с собой еще и подушку с одеялом никак руки не доходили. Да и не надо оно было.
А раз пол треснул подо мной, как раз в тот момент, когда я обходил дыру. Там внизу было холодно и мокро. И я сновал от стены к стене, по колени в воде, отчаянно пытаясь выбраться. Выхода не было. Лишь яркое пятно света над головой, виднеющийся высоко потолок, затянутый паутиной. И я сидел, забравшись на какую-то бочку, обнимая колени. Продрогший, голодный… Было жутко осознавать, что я не могу просто взять и уйти отсюда. И ведь точно никто не искал. Просто меня не кому было искать.
Темнело. А я ждал. Боялся уснуть, боялся пропустить лишний шорох. И ведь хотел позвать, попросить помочь. Но даже тогда, в отчаянии, так стыдно было во всю глотку кричать о помощи. И я опять боялся того мига, когда придется…
Помню, очнулся от чьего-то оклика. Его силуэт чернел на фоне той дыры. Было не совсем темно, и я никак не мог разобрать вечер уже, или утро…
Больше я в тот дом не приходил. Старое воспоминание, но … кем я тогда был, Наруто или Саске? Я тот, кто сидел в яме, или тот, кто помог выбраться из нее? Все перепуталось. Слышишь, Шинигами, я не знаю кто из нас двух, сидел тогда там. Я хочу выбраться из пропасти, в которую ты бросил нас. И если в тебе есть хоть капля святого, верни мне меня. Мне больше ничего не надо. Слышишь?
Верни меня.

Флешбек
— Сядь… Саске, — велел Мадара, кивнув в сторону поваленного дерева. Парень послушно сел. Было уже довольно темно. Они находились неподалеку от Конохи, хорошенько укрывшись от посторонних глаз.
Повисло молчание. Задумавшись, мужчина взглянул на ветви деревьев нависающие над головой. Хмыкнув, подтянул полы плаща и присел рядом с внуком.
— Дело есть, — начал он и, выудив из-под плаща бурдюк, протянул его Саске. Парень недобро глянул на деда, но бурдюк взял. Открутив крышку емкости, принюхался. Резкий запах ударил в нос.
— Какое? — поморщившись, осторожно поинтересовался он. Храп Зетсу, раздающийся неподалеку, напрягал. Мадара фыркнул:
— Ты пей-пей, — заговорщицким тоном подбодрил он его, наблюдая, как внук нерешительно поднес бурдюк к губам и сделал глоток, — Кстати, у тебя скоро появится пра-прадедушка, — усмехнулся он. Саске поперхнулся жидкостью.
— Мать твою… — прокашлял он, проливая напиток себе на штаны и, вскочив, начал отряхиваться.
— Это саке, — пояснил Мадара поучительным тоном.
— Какой к черту дедушка?! — выпалил Саске и, возмущенно взглянув на деда, нервно поправил на себе плащ .
— Мой сынишка, значит твой пра-прадедушка, — терпеливо повторил старый Учиха.
— Духи огненные… — прошептал парень, делая большой глоток спиртного, — Ты же старый! — непроизвольно взмахнул он рукой.
— Учись малек, — сурово прохрипел дед, потом резко поднялся. Уперев ладони в бока, устремил свой взгляд вдаль, туда, где его люди небезуспешно прорывались сквозь стены селения. Еще мгновение и начнется настоящий бой и тогда Мадаре, наконец, откроется путь к цели, которой он стремился пол жизни. Мимолетная улыбка скользнула на лице предводителя Акацки.
— Пойдешь к северо-западу от Конохи, приблизительно в пятнадцати километрах отсюда есть святилище. Берешь Конан и валите туда.
— Святилище нашего клана в другой стороне, — мило улыбаясь, заметил Саске и сделал еще один глоток саке. Мадара хмыкнул:
— Дослушай сначала, — убедившись, что парень весь во внимании, плотнее закутался в свой плащ и продолжил: — Найдешь поляну, там будет большой плоский камень.
— Камень для жертвоприношений, что ли? Не помню такого, — хихикнул младший Учиха, опять отпивая из бурдюка. Помрачнев, Мадара отобрал у него саке и спрятал к себе под плащ.
— Обычный камень, встанешь перед ним и трижды ударишь головой о землю, попросишься вовнутрь, — не меняя серьезного тона, вымолвил предводитель Акацки. Саске икнул, пытаясь представить себе это.
— Я что кланяться должен?!
— А как же! — гаркнул Мадара и, нахмурившись, словно змея прошипел: — Отвечаешь за Конан головой.
Конец флешбека
* * *
Лес. Это точно лес. Запах мокрой зелени…
Девушка открыла глаза и безразлично взглянула на серое небо. Тонкие ветви колыхались под дуновением ветра, стряхивая с себя холодную дождевую воду. Осторожно приподнявшись, Сакура оглянулась. Хината лежала неподалеку и, судя по мерно вздымающейся груди, просто спала.
Потерев саднящие запястья, тихо подобралась к Хьюге и затормошила ее за плечо.
— Эй... Хината, — тихо позвала она, когда веки девушки дрогнули, — Хината, просыпайся же!
От вскрика Хьюга резко подскочила и молниеносно активировала бьякуган. Все бы было ничего, не ударь она Сакуру при этом. Налетев плечом на ствол дерева, Харуно глухо выругалась.
— Да что с тобой?!
— Я... — девушка замешкалась, — А где мы?
— Самой хотелось бы знать, — пробурчала Сакура, подымаясь с земли и потирая ушибленное плечо, — В любом случае от Конохи мы достаточно далеко... — процедила она, осматриваясь, — Хотелось бы знать, что происходит…
— На заговор похоже, — неожиданно прошептала Хьюга, обхватывая руками свои согнутые колени, — Отец Ино жив.
Сакура раздраженно уставилась на бледную подругу:
— Ты хоть можешь сказать, что ты именно слышала?
Хината лишь отвела взгляд.
— Я уже все рассказала. К тому же ты знаешь больше моего. Тебя ж твой отец не вырубил.
— Хочешь сказать главы кланов против Конохи? — Сакура угрожающе хрустнула костяшками на пальцах. Хината молча поднялась на ноги:
— Это твои слова. Я знаю лишь то, что в убежище мои силы неожиданно стали заблокированы а потом двое людей, как две капли похожих на глав кланов Харуно и Яманако напали на нас. Есть чем доказать обратное?
— Это не они, — уверила Сакура, отступая на шаг. Хината пожала плечами, оборачиваясь к ней спиной.
— Неизвестные дяденьки сжалились над нами и решили отправить подальше от места боя. Конечно это не наши папы.
Сакура не ответила, лишь молча поджала губы.
— Предлагаю найти людей, — продолжила Хьюга, слегка хмурясь, — Если наши, то поможем. Если чужие, то ликвидируем. Чего уж время зря тратить, — тихо прошептала она и улыбнулась, словно почувствовала, как за ее спиной Сакура вскинула голову:
— Ты изменилась, — ее голос был полон недоверия.
— Я вчера чуть не убила отца. Не важно выздоровеет он, или нет, мне не будет места в клане, — просто ответила она и, обернувшись, мягко улыбнулась, — Ханаби, этим утром лишь подтвердила это. Так что скажешь?
Харуно прикусила губу, борясь с желаниями. Потом опять нерешительно взглянула Хьюге в глаза и наконец произнесла:
— Я знаю одно местечко, где Саске и Мадара в любом случае будут, махнем? Утвердишься перед кланом. Скорее всего и Наруто с ребятами встретим.
— Махнем , — согласилась Хината, — нам куда?
— Север, рядом с заброшенными соляными шахтами, — осторожно улыбнулась Сакура, — Можешь определить расстояние?
Хьюга лишь усмехнулась в ответ, конечно, она могла.
* * *
Коноховцы были непозволительно сильны, но не непобедимы, и от осознания этого Мадаре хотелось смеяться. Он любил наблюдать за работой других. Ему приносило истинное удовольствие следить за тем, как один за другим его планы из неопределенных очерков перерастают в оформившиеся четкие задания и действия. Разве не было в этом некого чуда, доказательства, что мысль одна из главных достопримечательностей жизни?
Да, Коноха в этот раз постаралась на славу, было весьма забавно преодолевать те полосы препятствий, что были устроены под чутким руководством Пятой Хокаге. Учиха понимал, ей следует отдать должное. Эта женщина была достойным противником. И все же, как и ожидалось, стоило только пробить брешь в стене, и защитная техника начала разрушаться. Это был большой минус Цунаде. В этом она проиграла.
Его бывший дом, дети его бывших друзей. Как печально, как будоражаще. Он желал победить, не играя и не шутя…
Тяжелые грозовые облака нависали над головой, взблескивая молниями, окрашиваясь разноцветными бликами. Надрывный ветер только мешал. И вот откинут в сторону мокрый плащ, искусно вышитый красной шелковой нитью. Сброшена маска, не дающая свободно дышать. Сложены печати. И не хватает только достойного противника, от силы которого кровь будет стыть в жилах.
— Катун… — прошептал Мадара, выдыхая очередную мощную струю огня, сжигая перед собой все вокруг, — Аматерасу!
Призрачное пламя обожгло землю, словно живое, перекинулось дальше, направляясь к защитным стенам. Земля дрожала под ногами, сгорая, запекаясь с кровью и глиной в камень, делая воздух горячим и душным. И даже проливной дождь не спасал. Вода кипела, испаряясь прямо в воздухе от соприкосновений с хлещущим отовсюду бурлящим черным огнем.
Вдали раздался мощный взрыв, свидетельствуя о том, что стены селения все же дали трещину. Завыли сирены. Улыбка «Тоби» стала недоброй, буквально устрашая в блеске молнии и шуме, наконец, начавшегося дождя.
От чего-то припоминался еще тот давний визит в Коноху… Такой же проливной дождь и резкий холодный ветер. Рев запечатываемого биджу. Память вырисовывала те события с поразительной точностью, словно это было вчера. И ведь так было интересно за всем наблюдать...

Флешбек
Шел дождь. Надрывный детский плачь, странно сливался с воем скованного печатями демонического зверя. В вихре яркой, искрящейся чакры, ветер лишь усиливался. Алая энергия призрачными языками хлестала во все стороны, плотным коконом окутывала новорожденного младенца.
Раскаты грома заглушили надрывный вскрик Йодайме. Когда он тянул энергию лиса на себя. Демон, извивался, пытался вырваться. Тщетно…
Мадара тихо притаился в ветвях деревьев, наблюдая. Если бы не защитный барьер, он бы запросто убил Намикадзе... Если бы не его прихоть, он бы давно закончил бы свои дела. Хотя, это даже забавно получилось. Незапланированная проверка удалась на славу. Его клан ни чуть не утратил былой мощи. Но их покорность Хокаге, особенно людям из клана Сенжу… Это беспокоило. Знают ли его правнуки о святилище и о наследии праотца? Учиха нахмурился. Вдали, его Кьюби словно подкошенный упал наземь. Значит, Намикадзе все же запечатал его силу. Плохо. Хотя, может, будет толк в джинчуурики?
Неожиданно защитный барьер исчез. Мадара усмехнулся, кинувшись к ним…

— Вот и все, — прошептал Минато, бережно прижимая ребенка к себе. Устало опускаясь на землю, не отводил взгляда от находящегося неподалеку Кьюби. Огромная звериная туша лежала совсем близко. Рыжие мохнатые бока слегка вздымались, свидетельствуя о том, что тварь все еще жива. В принципе это было уже не важно. Сознание и сила биджу теперь были поглощены его сыном. Наруто…
Тяжелые капли дождя били в лицо, словно приводя в сознание, возвращая в реальность. Минато вздрогнул, будто очнулся от осознания произошедшего. Он смог, запечатал, даже не ошибся. Чтоб его... Опять спор выиграл.
Ребенок хныкал. Тихо, словно мышонок, едва издавая какие либо звуки. Нервно рассмеявшись, он стащил с себя дождевик и аккуратно укутал в него мальчика.
— Тише, — попытался хоть как-то убаюкать малыша. — Все хорошо. Твой папа такое учудил, век не отмоешься. Знал бы, сколько ты ртов спас, малявка, не ревел бы…
Как же он устал, так хотелось закрыть глаза и уснуть под этим проливным дождем. Вот только…
— Вот только не знаю, твоя мать меня сразу убьет или для начала из дому выгонит? — прошептал он, пытаясь понять, что делать дальше. Никто не знает, в кого запечатали демона. Официально Наруто родится лишь через несколько дней. Как сказать Кушине, когда она очнется? Привет милая, я сделал нашему сыну не весьма приятный подарок?
— Она меня на куски порвет…
— Вы все-таки сделали это, — выдохнул Данзо, подбегая, — Как всегда, в одиночку. Вам стоит больше беспокоится о собственной безопасности!
Намикадзе устало вскинул голову. С какой-то растерянностью взглянул на главу Корня.
— А-а... Данзо-сан, — улыбнулся он, бережно держа в руках ребенка. — Вы как всегда вовремя, у меня совсем не осталось сил добить эту тварь…
Наверное, только сейчас обратил внимание, что тельце сына все еще окутывало красноватое свечение.
— Вы все-таки не последний человек в Конохе, — с укором продолжал Данзо, остановившись прямо перед сидящим на земле Хокаге, и протянул ему руку, — Подумайте, что могло случиться, если бы ваша техника вышла из-под контроля? Пожалуйста, Минато-сама, не делайте так больше.
Мужчина рассмеялся, хватаясь за его руку и подымаясь с земли.
— Ваши нотации, как всегда вовремя, Данзо-сан, — смешливо фыркнул он, с интересом разглядывая маленькое личико сына. Алый свет вокруг него начал помаленьку угасать.
А ночь словно стирала вокруг вековой лес, пряча его за своей непроглядной чернотой. Дождь усиливался, стирая с земли следы произошедшего.
— Хокаге не подобает так говорить, — заметил предводитель Корня, тяжелым взглядом смерив мужчину,— Хоть раз возьмите пример с Хирузена.
Новоиспеченный отец лишь отмахнулся.
— Да уймитесь вы уже с Третим, наконец, я всего лишь человек, — фыркнул он. Его взгляд, в который раз за этот вечер, прикипел к полуживому лису.
— Я не об этом, — вздохнул Данзо, терпеливо объясняя, — Кьюби, не просто животное огненной стихии. Он несет в себе благословение живого пламени, господин. Убить его, значит обесчестить себя в глазах священного Духа Огня.
— Подписать себе смертный приговор, ты это имеешь ввиду? — с ноткой интереса и недоверия, спросил его Минато. Данзо улыбнулся.
— Вы как всегда проницательны, Хокаге-сама, — он в почтении склонил голову. Отведя взгляд в сторону Кьюби, продолжил:
— А тело демона мы просто запечатаем.
— Уничтожить, — перебил его Намикадзе и, обернувшись к нему спиной, начал тихо баюкать малыша. Во вспышке молнии, своими тремя лезвиями взблеснул лежащий в луже кунай. Из тех, что делали по спец заказу Четвертого. Данзо скривился от негодования.
— Минато-сама, это опрометчивое решение! Нельзя убивать демонов, это нарушит баланс сил в мире!
Намикадзе обернулся и недобро взглянул на подчиненного:
— Чем мой сын не замена? Это лучше чем безмозглая тварь, способная одним дыханием спалить целый город, — процедил он. — Уничтожить.
Опять взблеснула молния. Загремело. Гроза была прямо над ними. Данзо сам не понял, как у него это получилось или, точнее, что подтолкнуло? Младенец опять заплакал и Намикадзе безуспешно пытался его успокоить. Предводитель Корня просто поднял с земли оружие, что бы отдать, но...
— Мир жесток и непреклонен перед своими чадами. Врага надо добивать, иначе он непременно ударит в спину. Запомни это... Наруто, — улыбаясь, прошептал Намикадзе, целуя в лоб хныкающего сына. — Будешь у меня великим и самым сильным шиноби, малявка, самым непредсказуемым...
Кьюби не должен умереть. Все произошло слишком быстро. Кунай вошел в тело по саму рукоять. Выхватив ребенка, оттолкнул Йондайме в сторону и резким движением стянул со своего лица повязку, которой вечно был прикрыт правый глаз.
Йондайме захрипел, повалившись на землю. Шаринган он узнал сразу. Вот только даже зажмурится не было сил.
— Учиха, — едва слышно прошептал он, вспоминая Фугаку.
— У вас нет сил, Кушина мертва, сына поглотил демон, — вкрадчиво прошептал предводитель Корня, смотря ему в глаза. — Вам не для кого жить, незачем бороться, господин Йондайме…
— Кушина не…
— Все зря, Хокаге-сама. Вы проиграли, опозорены. Вы не достойны. Смойте позор с себя. Незачем жить. Спите, — все так же вкрадчиво нашептывал Данзо, прижимая Наруто к себе.
— Незачем… — словно завороженный, повторил за ним Намикадзе, закрывая глаза…

Назад он уходил, полностью поглощенный своими мыслями. Что только что сделал? Но ведь все на благо Конохи. От чего же так не спокойно, словно не найти места?
Проклятый мальчишка дрожал и пищал, раздражая. Казалось, все сейчас играет против него. Что же теперь делать?
— Забавный ты человек, Данзо-кун, то ли пресмыкающееся, то ли змея подколодная, — послышалось над головой. Данзо резко отпрянул с места, оглядываясь. В очередном взблеске молнии, разглядел чей-то силуэт.
— Давай договоримся, — усмехнулся мужчина, спрыгивая с дерева. — Я оставляю драгоценного Кьюби тебе, до поры до времени. А ты следишь за тем, что бы он вырос ручной зверушкой, — предложил он, медленно подходя и снимая свою маску. Данзо сглотнул, вглядываясь в его лицо. Не было сомнения кто это.
— К чему такое доверие, Учиха… Мадара? — медленнее, чем следовало бы, протянул он.
Мужчина усмехнулся, поднимая лицо к небу и щурясь от попадающих на веки дождевых капель.
— Интересные у тебя глаза, парень, — тихо прошептал он, полностью игнорируя вопрос, — ты мальцу, что ль шрамов на мордашке накрои, а то потеряешь. Дети, они ж похожи на друг друга, знаешь ли… Особенно маленькие и чужие,— усмехнулся он, исчезая. Оставляя Данзо наедине…
Конец флешбека

Старик скривился. Как же тогда был глуп Намикадзе, не понимая всей важности Кьюби. Сейчас, усаживая Цунаде в кресло, мужчина невольно вспоминал те события. Тогда план вызрел сам собой. Убить Намикадзе было проще простого, просто ударить в спину. Но он не учел одного: что Кушина не поверит в гибель Намикадзе… стерва. Впрочем, убедить ее в том, что виноват Хирузен, было еще легче, чем покончить с Четвертым.
Вот так просто.
Старик тяжело вздохнул и выпрямился. Недобрые мысли обременяли его сознание, отчего-то вызывая больше злости на самого себя, чем на происходящие вокруг. Сейчас Мадара опять пытается вторгнуться в селение. Припомнит ли старую встречу? Захочет забрать джинчуурики, или же ему надо будет настоящий Кьюби? Голова уже раскалывается от количества неразрешенных вопросов.
Взгляд невольно прикипел к изрядно побледневшему лицу женщины. Старик с удовольствием отметил, как на лбу Цунаде рассыпался в пыль кристалл ее собственной концентрированной чакры. Все же, хорошее доудзюцу — шаринган. Ее следовало лишь убедить в тщетности всех действий, чтоб она не использовала собранную чакру для регенерации.
Что ж, последний, мешающий его планам человек был устранен. За окнами взвыла сирена, сигнализируя о том, что целостность оборонной стены нарушена. Весьма удобная ситуация, если поднапрячься никто и не примет смерть Пятой на его счет. Осталось разобраться с Мадарой и не допустить его к джинчуурики.
«Как ты там говорил Хирузен? Нет человека, нет проблемы», — невольно усмехнулся про себя Данзо, когда дверь в кабинет отворилась и послышался звон чашек. Обернулся. Это была Шизуне. Большая проблема всегда тянет за собой маленькую. В данном случае, он элементарно забыл об этой надоедливой помощнице.
Лицо женщины перекосилось от злобы, когда она увидела окровавленную начальницу.
— Сволочь, — процедила она, выхватывая нож.
— О чем вы, Шизуне-чан? Я вовсе вас не понимаю — наслаждаясь ситуацией, парировал предводитель Корня. Что ни говори, а сейчас ему было действительно весело.
Активируя шаринган, Данзо с усмешкой взглянул на противницу. В следующее мгновение вспышка чакры чуть не ослепила его. Стены задрожали от силы хлещущей вокруг энергии. Озверело закричав, Шизуне откинула старика к стене.
— Глупо, — выдохнул предводитель Корня, нанося ответный удар…
* * *

Лес шумел. Раз за разом мелькали молнии под отдаленные раскаты грома. Где-то недалеко шла гроза, отдаваясь здесь лишь легкой моросью. Саске шел вдоль поросшей мхом тропинки, ведя за собой Конан. Внимательно вслушивался в звуки и следил за происходящим.
— Птицы молчат, — неожиданно прошептала женщина, неосознанно касаясь пальцами своего живота. Юноша невольно проследил это ее движение и отвернулся.
— Идем, — кивнул он ей, и поплотнее закутался в свой плащ. Будь его воля, скинул бы его под ближайшим кустом, или закопал бы в землю. Слишком яркими были вышитые на нем облака, слишком ненавистными.
Идя вперед, все пытался разобраться в себе и понять чего же хочет. Мести или отплаты? Где-то внутри него что-то непреклонно кричало о желании доказать всем свое превосходство и эта дикая мысль смешила. Возможно, пару лет назад, он бы причислил бы ее к своим. Но сейчас она относилась к разряду: «Это не я, это Узумаки». Эта мысль не подлежала детальному рассмотрению.
— Нам долго идти? — опять подала голос Конан. Саске поджал губы, уперто смотря вперед, огибая очередное дерево. Не хотел отвечать? Или не мог? Что бы сделал он настоящий, прежний, если бы проклятый Шинигами не смешал его память с памятью того идиота? Учиха шумно выдохнул и, наконец, остановился:
— Сделаем привал, тебе надо отдохнуть.
— Больно надо, — фыркнула Конан, продолжая идти. Учиха нахмурился.
— По-твоему это в порядке вещей беременной таскать на себе Нагато и бегать на задания? — раздраженно процедил он. Женщина на миг замерла, потом резко обернулась, уперев левую руку в бок. Во взгляде мелькнуло недовольство.
— Меня не волнуют твои нравоучения, парень.
— Прекрасно, тогда не обижайся, если я случайно убью тебя, — процедил он, резко обходя ее и прислоняясь к дереву. Вытащив из кармана карту, еще раз внимательно разглядел ее. Вход в гробницу был где-то рядом. Саске бегло оглянулся вокруг. Потом спрятал карту и, запахнув дождевик, поманил Конан за собой.
— Дальше пойдем по деревьям.
— Боишься засады? — съязвила женщина, взбегая следом за ним на покореженный ствол. Саске недовольно повел плечом.
— Наоборот. Собираюсь ее устранить.
* * *
Лезвие кинжала, подаренного когда-то Цунаде, в который раз мелькнуло в воздухе. Шизуне зарычала, пытаясь нанести очередной удар. Злость так и гнала ее вперед. Желание убить Данзо лишь усиливалось.
Но сколько бы она не нападала и не наносила ударов, в конце все произошедшее исчезало иллюзией. Данзо умело управлял шаринганом и казалось на самом деле даже не разу не двинулся с места, наблюдая за метаниями противницы. В какой-то миг все прекратилось. Шизуне, хватая воздух ртом, словно рыба, прорвалась сквозь гендзюцу и полоснула кинжалом по животу мужчины. В следующее мгновение ее откинуло мощным потоком чакры назад к стене. Стараясь не потерять сознание, женщина ощупала раненное бедро и попыталась хоть как-то его залечить. Тяжело дыша и приложив ладонь к порезу, Данзо поднял взгляд на соперницу. В голове как-то не укладывалось что произошло. Воздух дрожал от непонятного напряжения. Неожиданно посреди разгромленного кабинета начал материализоваться чей-то силуэт. Мужчина невольно сглотнул. Сердце застучало с бешеной скоростью, когда стало ясно, кто к ним пожаловал:
— Ты… — прохрипел он, смотря во все глаза на появившегося из ниоткуда Мадару.
— О, таки вспомнил, — фыркнул предводитель Акацки, смотря на Данзо единственным глазом. — Рад снова тебя видеть. Таки дельце у меня к тебе есть одно, немаловажное, —- усмехнулся он, с издевкой, изображая реверанс.
Старик удивленно икнул. Учиха ухмыльнулся, демонстративно снимая деревянную маску и показывая лицо:
— Кстати… икота, бывает не только от переедания, но и от опухоли внутренних органов. Если не ошибаюсь, они давят на желудок и… — поучительно начал представитель Акацки и, покосившись на Шизуне, покачал головой, — Какая дама, а парень есть, лапочка?
Шизуне, прикрыв глаза, сползла по стене на пол и тихо всхлипнула, то ли от боли, то ли с перепугу.
— Беда то какая. Не пристало женщине мужских разговорах участвовать, — ласково прошептал Мадара. — Иди-иди дорогуша, отдохни, подлечись. Гляди, мужик появиться, — доброжелательно предложил он. — А мы с дядей Данзо поговорим.
— Акацки, — прошептала в ответ Шизуне, более утверждая, чем спрашивая, болезненно морщась и пытаясь сфокусировать взгляд на Цунаде, — Вы же… дайте ее спасти.
Учиха хмыкнул. Кинув косой взгляд на вмиг застывшего Данзо, подошел к распластавшейся на кресле женщине и оценивающе пробежался по ней взглядом. Да, это была действительно потеря как для Конохи, так и для мира шиноби в целом. Даже жаль.
— Мертва твоя хозяйка, как опавший листок, дорогуша, можешь идти хоронить, — сурово вымолвил он. И схватив за шиворот находящегося под гендзюцу предводителя Корня, издевательски продолжил, — А этого красавца заберу с собой. Кстати, ранка то у него пустяковая. Прощай лапочка, — махнул он рукой на прощание, растворяясь на глазах.
— Стойте! — выкрикнула Шизуне, из последних сил кидаясь к Мадаре и хватая исчезающего Данзо за полу халата.
Пространство искривилось, вытягиваясь в воронку, искажая вскрик женщины высокими, надрывными нотами. В следующий миг по ее обонянию ударила гнилая, тянущая канализацией, вонь, обжигая легкие и вызывая рвотные рефлексы. Захрипев, Шизуне едва успела ухватиться пальцами за склизкую трубу, тянущуюся вдоль мокрой, поросшей плесенью стены.
— Вы интересны, — протянул Учиха, когда помещение вокруг них полностью изменило очертания. Подойдя к ней впритык, резким жестом приподнял ее подбородок и провел пальцем по подбитой губе. Взглянув в удивленно распахнувшиеся карие глаза, усмехнулся. Данзо за его спиной застонал, падая прямо в воду, которой был залит узкий каменный коридор. Наконец придя в себя, Шизуне резко дернула головой. Отпрыгнув в сторону, с явным омерзением вытерла ладонью губы. Шальной взгляд скользнул по помещению.
— Где мы? — с недоверием прошипела она, косясь, то на Акацки, то на отплевывающегося Данзо. Все же старик удосужился шлепнуться лицом в грязь. Мадара оценивающе взглянул на нее и улыбнулся:
— В канализации, милая… оригинальное местечко для свидания, не находишь?
— Свидания? — не понимая, прошипела она, отступая назад и болезненно морщась от боли. Учиха развеселился.
— А ты думала, я в качестве сувенира тебя сюда приволок? На память проси чего хочешь, пташка, — кивнул он на валяющегося за его спиной старика. Предводитель Корня закашлялся, потом медленно поднялся на ноги, с явной настороженностью смотря в спину нукенина. Шизуне как-то сразу поникла. Ее встревоженный взгляд вмиг переменился, став холодным.
— Отдай мне его, — прошептала она. Мадара слегка склонил голову в сторону и задумчиво хмыкнул:
— Спорно, детка. Увы, но мне Данзо-кун нужен целым и невредимым, — развел он руками, а потом резко обернулся и ухватил складывающего печати старика за нос:
— Фу! Фу, я сказал!
Данзо, от неожиданности, вытаращил глаза. Хмыкнув, Мадара взглянул на своего пленника самым настоящим врожденным шаринганом.
— Спи, мой хороший, — прошептал он, наблюдая за тем, как этот фанатик, закатывает глаза и падает на землю. Обернувшись, улыбнулся напряженной Шизуне.
— Рыбка моя, давай договоримся, я выведаю у этого человека все, что мне нужно, а потом можешь хоть женить его на себе, — и, скользнув оценивающим взглядом по фигуре женщины, покачал головой: — Хотя… думаю, в данном случае убить его все же будет гуманнее.
* * *
Они были на полпути к шахтам, когда Хьюга неожиданно активировала бьякуган и кинулась куда-то влево.
— Стой, Хината! — Харуно поспешила следом. Вскоре обе уже взобрались на деревья и летели вперед, перепрыгивая с ветки на ветку.
— Там Кацуи! — выкрикнула брюнетка, не оборачиваясь и спрыгивая куда-то вниз в саму чащу леса.
— Что? — Сакура попуталась нагнать подругу.
Неожиданно они выбежали на небольшую прогалину, от увиденного у Сакуры закружилась голова. Здесь было около десятка растерзанных людей.
— Ты же, — Харуно сглотнула, стараясь сдержать рвотный приступ, — Ты же говорила что Кацуи! — ее голос почти перешел в визг, кинувшись к одному из мужчин, попыталась нащупать пульс, — Да что ж это такое...
Хьюга покачала головой, даже не оглядываясь на лежащие вокруг трупы.
— Сакура... они все мертвы, иначе, я бы увидела их чакру через бьякуган... Или почувствовала бы, — почти неслышно прошептала она, уверенно пересекая полянку и залезая в один из кустов.
— Кацуи… — тихо выдохнула она, склоняясь над маленьким существом. Это было призывное животное Хокаге. В следующий миг Сакура буквально оттащила ее в сторону и начала исследовать состояние животного. Слизень дрожал. Глаза на длинных мускулистых усиках закатывались и кровоточили. Это было недобрым признаком и Харуно это чудесно знала. Кацуи изнеможенно взглянула на ученицу Цунаде и захрипела:
— Я так рада... — начала она, задыхаясь.
Девушка скривилась.
— Что произошло? — Хината, хмуро взглянула на слизня.
— Засада… — тихо прошептала Кацуи, — Учиха Саске и женщина из Акацки... Они... — Кацуи закашлялась.
— Молчи, береги силы, — взволнованно прошептала Сакура, пытаясь унять волнение.
— Это не важно, Сакура-сан, — просипела тварь, тяжело вздыхая, словно насмехаясь над медицинской техникой, которую активировала Харуно. Хината встревожено следила за тем, что делает Сакура. Бьякуган был активирован. Она видела, как телом животного течет чакра Сакуры. — Они ... напали. Я лечила, черпая силу из Цунаде, но я не смогла, — Кацуи тяжело сглотнула, — в какой то миг я просто не смогла... Мне так жаль, что я не была рядом с ней…
— Еще немножко, потерпи милая, — голос девушки дрожал. Слизень захрипела, втянув усики.
— Устала я, Сакура-сан, — выдохнула она, — Пойду я за госпожой следом, к садам богов.
Девушку передернуло.
— Если ты сейчас же не заткнешься, я сама тебя туда отправлю!
Словно насмехаясь, Кацуи прямо на глазах начала уменьшаться, превращаясь в ярко-алый сгусток чакры, а потом и вовсе исчезла во вспышке. Свет будто впитался пронзительно закричавшую Сакуру, даря ей последние воспоминания призывного животного. Судорожно вздохнув, Харуно повалилась на землю. Чужая память кадр за кадром проносилась перед глазами, обрисовывая полную картину того, что произошло.
— Нет… —-девушка завыла, судорожно сминая пальцами почву, —- Врешь!!!
— Сакура! — Хината встревожено, пыталась ее успокоить и докричаться до нее. В какой-то миг попросту со всей дури влепила ей пощечину. Вмиг все стихло, лишь тяжелое дыхание ученицы Цунаде резало слух.
Прижавшись щекой к земле, Харуно отсутствующим взглядом смотрела куда-то перед собой. Ужас и горечь с новой силой окутывали ее, уже который день подряд.
Цунаде была мертва. Энергия Кацуи все еще пульсировала в ее теле, извергая все новую и новую информацию, терзая и насилуя память сценами убийства умерших на этой поляне шиноби. Отчего-то вспомнилось суровое лицо Хокаге и ее вечное бормотание о том, что женщина должна быть сильной.
Сквозь наваждение слышала, как на ветру скрепят ветви деревьев, шелестят листья. Вокруг было так тихо и мило, вот только внутри было до ужаса противно и тяжело. Крепче сжала кулаки, пытаясь унять дрожь.
— Сакура, — Хината взволновано звала ее. Казалось, звук шел издалека, с другой вселенной.
«Теперь ты новая драгоценность на шахматной доске Духа Огня», — вздохнуло внутри сознания Харуно полумертвая Кацуи:« Кто знает, Ад или Рай будет ждать твою душу …»
Будто очнувшись и осмыслив все заново, девушка удрученно кивнула, отвечая ей своим немым жестом. Перед глазами вспыхнуло. Наваждение отпустило. Дрожа от перенапряжения Сакура Харуно кое-как поднялась на ноги и хмуро взглянула на побледневшую от волнения Хинату.
— Нам надо к тем шахтам… срочно, — севшим голосом прохрипела она. Хьюга слабо кивнула в ответ. Взгляд метнулся по поляне… Было жутко.
* * *
— На западе жители недовольны. Особую проблему составляют купеческие кланы. По подсчетам, уровень импорта упал почти вдвое, тенденция продолжается... — уже который час вещал один из советников. Гаара смачно зевнул и демонстративно потянулся. Люди в совещательной вмиг заволновались.
— Может вам кофе, Гаара-сама? — послышалось слева.
— Давайте приведем танцовщиц... — пробубнил докладчик.
— Сделаем обеденный перерыв, — решительно заявила Матсури, которая теперь ни на шаг не отходила от своего сенсея.
— Какие вы все заботливые, — умилился юный Казекаге, потирая глаза и опять давя зевок. Потом поднялся со своего кресла, — Позвольте откланяться, пойду прилягу.
В ушах настойчиво звенел тихий клич Шукаку. Словно манил. Гаара направился к дверям.
—Нет!!! — вскрикнула советница, преграждая дорогу и, поймав на себе взгляд почерневших глаз Гаары, смутилась, — То есть, конечно, Ваше сиятельство... Может, все же просто прогуляетесь по саду? А мы вам завтрак и кофе. От кофейку крепкого не откажетесь ведь?
Хмыкнув, юноша обошел ее и, выйдя из зала, громко хлопнул дверью.
— Гаара сенсей! — следом за ним выбежала Матсури. В коридоре было пусто, если не считать двух часовых. Скользнув по девушке взглядом и отметив ее взволнованность, Казекаге лишь раздраженно процедил:
— Позови Канкуро в мои покои, — велел он и обернувшись к ней спиной, добавил: — и что бы я тебя больше не видел.
Девушка судорожно вздохнула. Он буквально нутром чуял ее негодование. Ну и ладно. Сейчас он намеренно обидел ее. Пусть держится от него подальше.
В последние сутки подчиненные очень не хотели, что бы он уснул. Такое же поведение Матсури просто убивало. Какое она имела право приравнивать его к слабым? Когда она начала смотреть на него не с восхищением, а с недоверием? Раздражает. Очень и очень бесит.
Кивнув часовым и зайдя в собственные покои, вальяжно раскинулся на диване и взглянул на старую тыкву с песком, которая стояла у противоположной стены.
— Вылезай...
Песок повиновался, через миг он с легким шуршанием ссыпался горкой на ковер и неким подобием щупалец потянулся к своему хозяину.
— У меня нет желания с тобой играть Шукаку, будь серьезнее.
Песок вмиг набрал другой формы, став схожим на песчаную собаку:
— Ты стал скучен, — шелестящим, с непонятным скрипом голосом, прошипела она. Клоня голову к полу и облизываясь. Черные белки глаз с таким же крестообразным, желтым зрачком как у Гаары, словно светились изнутри.
— Тебя никто не просил возвращаться, — выдохнул в ответ, отведя взгляд. Хотелось расслабиться. События последних нескольких суток просто в голове не укладывались. Из-за своей беспечности он едва не потерял Темари... Перед глазами в который раз, словно видение всплыли кадры прошедшего боя. Этот Дзюго, как его назвала сестра. Та звериная жажда в его глазах. Так страшило, что не выстоит против этого зверя и не спасет ее. Духи, он даже умудрился вернуть себе статус джинчуурики, боясь проиграть. Что взамен? Эти их взгляды и страх… В голове опять зазвенел голос демона, просящий поиграть с ним. Тяжело вздохнув, Гаара вопросительно взглянул на горку песка, распластавшуюся по ковру.
— Шукаку... ты для этого выдернул меня из заседания? — в голосе проскользнули угрожающие нотки. И все же абсолютно непривычное поведение демона веселило. Песок вздыбился, в один миг превращаясь в точную копию Гаары.
— Я слабею... человек. Сила тает, словно ее обратно тянет к себе новый хозяин, — скрипучим голосом прошептала она. Парень невольно вскинул брови:
— Ну так иди. Что ты от меня хочешь? Я вообще спать собрался, — недовольно просипел он, зевая. Ответ взбудоражил. Заставил вновь взглянуть на Шукаку и задуматься:
— Защити меня, Гаара Пустынный, — шептала точная его копия, осыпаясь песком к ногам, — Не дай исчезнуть...
Не дать исчезнуть? Кто бы мог подумать, что это скажет демон. И как его вообще защищать, и надо ли?
Канкуро постучался к нему в дверь через какое-то время.
— Оригинально, пока тебя пол селения ищет, ты здесь прохлаждаешься, — усмехнулся он, присаживаясь рядом и с интересом смотря на уползающий в тыкву песок, — Твой зверек совсем ручной стал.
— Достало уже, — выдохнул Гаара, откидываясь на спинку дивана, — Как там Темари?
— Хорошо. Врачи говорят, бегать будет, — ответил он, протянув ноги и взглянув в потолок, — Что думаешь делать дальше?
— Не знаю, — растерянно прошептал Казекаге, прикрывая глаза, — Помогать Узумаки после того, что случилось с Темари? Я не могу ему простить, но…
— Но он все же тот, кто помог вернуть тебя к жизни, — закончил мысль его старший брат. Заложив руки за голову, откинулся на спинку дивана, и смачно зевнул: — Ты знаешь, что я был против назначения Темари в Коноху. И мы оба понимали, что может случиться. Далее, — он перевел взгляд на брата, — судя по ее рассказу, она сама настояла на том, что бы этот... Дзюго, пошел с ней. Мало того, из-за ее визита погибло как минимум двое АНБУ. И один из них, Инудзука Киба, друг Узумаки.
— К чему ты ведешь? — с явным недоверием взглянул на него Гаара. Канкуро скрестил руки на груди и пожал плечами:
— Просто… Тебе не кажется, что сейчас не время думать о том, что могло случиться?
Гаара склонил голову, облокотившись на собственные колени. Канкуро не отводил от него вопросительного взгляда, ожидая ответа. На лице его младшего брата не отображалось ни единой эмоции. Но не будь он Канкуро, если сейчас этот парень не вел внутреннюю борьбу с собственными желаниями и обязанностями.
— Созови совет, — наконец выдохнул он, подняв голову. Взгляд скользнул по тыкве.
— Зачем? — слегка не понял Канкуро.
— Я восстановлю связь с Шукаку. Думаю, Мадара захочет его вернуть до того как захватит Кьюби,— уверенно прошептал он.
— А если не придет?
Казекагу улыбнулся, уверенно взглянув на брата:
— В Конохе есть вещи, которые не взять без наличия всех демонов. Возвращаться за мной с Кьюби на руках не удобно. Проще привести туда Шукаку. Конечно, Наруто кинется помогать. А пока Мадара будет ловить нас, появится время перепрятать то, из-за чего он собственно и собирает биджу. Думаю, это единственное чем я могу помочь, — шепотом закончил он, поднимаясь и закидывая старую тыкву на плечи.
— Да что ж тебя от крайности в крайность то? — наконец выдохнул Канкуро. Проводя ладонями по лицу, нервно рассмеялся. — Совсем сдурел?
Гаара не ответил. Он уже все решил.

Надо будет как-нить обязательно почитать... и Наруто посмотреть... оО

Глава 47

Где-то неподалеку протекала труба. Монотонный звук падающих, разбивающихся о влажный пол капель эхом разносился по туннелю с завидным постоянством, нервируя и раздражая. Было темно, мощеные стены издавали слабый, мерцающий зеленоватый свет. Свечение было неприятно и слегка слепило.
— Зачем он приволок нас в канализацию? — тихо прошептала Шизуне, щурясь. Вопрос был риторическим. Данзо слегка повернул в ее сторону голову. Его глаза были завязаны, и он не мог видеть выражения ее лица. Но, судя по всему, эта женщина не ждала ответа. Для него же действия Мадары были более чем очевидными. Оставалось надеяться, что хоть часть плана удастся, и наследие основателя не попадет в руки этого выродка.
Было глупо рассчитывать, что Учиха не вспомнит того уговора. Казалось, воспитать из дженчуурики глупую зверушку, чего плохого в этом условии? Но Данзо даже и не пытался ему следовать, как и не собирался отдавать Учихе девятихвостого лиса. Этот зверь был священным, символом духа огня, его живым воплощением, — Данзо верил в это.
— Предлагаю бежать, — неожиданно для Шизуне, предложил он. Женщина смерила его недоверчивым взглядом и усмехнулась. Оба были связаны и, вдобавок, скованы какой-то техникой. Данзо нахмурился:
— Я, между прочим, серьезно, Шизуне-чан, — продолжил он, явно прочувствовав ее настроение и, чуть тише, добавил, — да и зачем я предлагаю это человеку убившему Цунаде.
— Чего?! — дернувшись, женщина с ненавистью взглянула на старика. — Да… как тебе язык повернулся, ублюдок?
Данзо совершенно спокойно приподнял голову и, без тени насмешки, пояснил:
— Мы ведь не заказывали чай, да и я вышел по нужде на пару минуток, а возвращаюсь Цунаде-химе… какое горе, земля ей пухом. Великая женщина… И вы тут со своим чаем и заявлением что убьете и меня. Наверно, судьба саннинов такая, что их убивали собственные ученики.
— Ты что, издеваешься?!! — Шизуне дернулась, в попытке достать Данзо зубами. Мужчина даже бровью не повел:
— Если поможете мне выбраться, я никому ничего не скажу. Мы же не хотим ухудшить и так неважную политическую ситуацию…
— Убью, сволочь!!! — закричала она.
— Чем только подтвердите свою виновность, — в его голосе прозвучали металлические нотки, словно ставя точку на сказанном.
— Да не убивала я… — тихо выдохнула она. Данзо усмехнулся, даже шарингана не потребовалось, и сразу помрачнел. Глаз Мадара ему не выколол, значит, он ему нужен. Стало немножко не по себе.
— Факты указывают на вас. Вы единственная, кого Цунаде подпускала настолько близко к себе. Даже Узумаки к ней не подходил на столь малое расстояние. Вы понимаете, о чем я?
Шизуне, с некой задержкой вскинув голову, неуверенно взглянула на него своими повлажневшими глазами.
— Вы ведь убили… — неуверенно, прошептала она.
— Я вам сразу говорил, что не понимаю о чем вы, — тяжело повторил, Данзо. — Ладно, раз не вы, то кто? Мадара? Или может кто-то из глав кланов?
Женщина отвернулась.
— Я не знаю.
— Я засажу вас, Шизуне-чан, хотя бы за то, что вы даже алиби нормального продумать не можете. Помню, вы были лучшими подругами с Кушиной Намикадзе. Явно набрались у нее всякого. И, скорее всего, винили Цунаде, что та никак не повлияла на казнь вашей подружки.
— Да заткнитесь же! — закричала она, опять пытаясь преодолеть оковы техники и достать Данзо.

Мадара стоял неподалеку, невидимым. Щелкнув пальцами, развеял свою технику и с неким эстетическим удовольствием отметил, как женщина набросилась на старика. Ее руки и ноги все еще были связаны, но на то она и шиноби, что бы даже в такой ситуации суметь атаковать. Данзо, даже будучи с завязанными глазами, умело увернулся и, откинувшись на спину, оттолкнул ее ногами.
«Может, надо было еще и руки с ногами вместе стянуть?» — про себя подумал Учиха и рассмеялся. Оба пленника, как по команде, замерли. Весьма вовремя. Этот цирк начинал надоедать.
— Что ж мои дорогие, — с удовольствием протянул Мадара, материализуясь рядом с ними. — Представление было забавным. А теперь пойдем гулять дальше. Данзо-кун, вы мне все же расскажите, куда спрятали девятихвостого, или нет?
Оба пленника, синхронно повернули головы в стороны, давая понять, что говорить не собираются. Ну и черт с ними. Мадара провел, затянутой в перчатку ладонью по лицу и задумался. Сейчас ему очень не хватало риннингана Нагато. Да, убить его было совсем необдуманно. Но, раз ситуация сложилась таким образом… Он опять сосредоточился на технике, которой привязал к себе Карин и Суйгецу. Пусть ребятки постараются и поработают на него…
«Сосуд мой драгоценный. Ты помнишь свое задание? Найди логово Корня. Найди, где они прячут девятихвостого…» — мысленно велел он им, чувствуя исходящее от них сопротивление. Так словно кто-то или что-то повредило технику. Коноховцы? Скорое, всего когда метку снимали. Да… такого поворота событий он не учёл.
* * *
Казематы находились глубоко в скалах, возвышающихся над Конохой. Пересекали селение под землей сотнями тоннелей и коридоров, обеспечивая тем самым быстрейшую эвакуацию населения. После каждого набега Хокаге всегда выдавал тайный указ изменить местоположение входов и выходов в убежища, чем занимались шиноби со стихией земли.
Сейчас, в самом центре казематов, в командном пункте, было тихо. Небольшой зал, с круглым столом для переговоров, на эмалированной столешнице которого была изображена карта Страны Огня. С десяток кресел, пункт радиосвязи, санузел и даже небольшой пищеблок. В помещении было уютно и тепло. Ранее, пятеро мужчин, расположившись вокруг стола, обсуждали план защиты Конохи. Но после возвращения Шикаку и поступившего от него известия, разговор резко прервался.
Предательство Корня, смерть Цунаде и исчезновение старейшин деревни, советников Хомуры и Кохару. Нападение на объединенную команду АНБУ и Корня, направленных на защиту гробницы, их полное уничтожение. Оставалось только догадываться, что произошло с детьми, взявшимися охранять артефакты.
Красная лампа на стене беспрерывно мелькала, сигнализируя тревогу. Акацки уже были в селении.
Главы шести самых влиятельных семей Конохи молча сидели за столом. Было ли это данью уважения погибшим, или же каждый про себя обдумывал, что делать дальше — не известно. Да и не важно, на самом деле это было. Резко поднявшись со своего места, Яманако Иноичи окинул друзей суровым взглядом и глубоко вздохнул, приводя разыгравшиеся чувства в порядок.
— Итак, продолжим, — перевел он взгляд на Кибуки. — Все знают что делать?
— Я займусь транспортировкой людей на северную базу, — хмуро ответил Кибуки.
— Я отвечаю за оружие — поднялся со своего места Такахаши Тенчо.
— Охрана за мной, и Абурама, мы берем на себя отряды Корня, — не сдвинувшись с места, выдохнул Нара Шикаку.
— Мои люди возьмут на себя разведку, — продолжил Иноичи, — Сакеру?
— Мед-обеспечение и продовольствие, — кивнул он, поднимаясь из-за стола, — Да прибудет с нами Дух Огня.
* * *
Дождь не прекращался.
Черное пламя перекинулось через стену, сбегая вниз к ее основанию, сжирая камень, словно он был пожухлой тлеющей травой. Атаки извне не прекращались. Уничтоженный защитный барьер теперь не мог остановить ни одной из техник Акацки. Наконец, прорвавшись через ворота, небольшая группа нападающих, почти дюжина человек, кинулась вдоль главной улицы к резиденции. Кто-то рванул вперед, уклоняясь от сюрикенов. Неожиданно земля провалилась у него под ногами, оказавшись всего лишь иллюзией на месте глубокого рва с гладкими отвесными стенами, с сотнями острых кольев, торчащих из его дна…
— Ловушка! К домам! — выкрикнул главный, прижимаясь к ближайшей стене каменного дома. Стена, словно подброшенная, резко повалилась, придавив собой мужчину. Напротив этого здания, таким же образом погиб совсем юный мальчишка.
«Мясо», — подумала старуха, с унынием смотря на происходящее. Кто бы мог подумать, что Цунаде превратит Коноху в одну огромную ловушку, где шаг в сторону от одной, приводит к активации другой.
Кто-то из людей Акацки запрыгнул на крышу и тут же был подорван…
— Зецу-сан! — раздалось неподалеку, и бывшая библиотекарь заинтересовано обернулась. Вмиг оказалась между говоривших.
— Зецу-сан, сканирование показало, людей в этом селении нет, — доложил невзрачный юноша, одетый в черный плащ, украшенной алой вышивкой. Второй Акацки слегка улыбнулся.
— Это вполне естественно, никто и не думал, что они будут здесь.
Парнишка невольно вскинул голову, щурясь от холодного ветра, подувшего прямо в лицо.
— Они прячутся?
— Такова уж их суть, — пожал плечами Зетсу, не отрывая взгляда от простирающегося перед ним пейзажа. На него накатила странная меланхолия. — Спрятать гражданских, попрятаться самим... Как говорил Мадара-сан, их тактика — ослабить нас до предела.
— Но тогда… -- паренек замялся, проходя сквозь старуху…
— Правильно, — улыбнулся мужчина. — Наше задание найти их убежище и уничтожить его извне, не дав никому выбраться. Задание ясно?
— Есть найти и уничтожить убежище!
Парнишка в этом бою не выживет, это женщина знала точно. Обойдя Зетсу, с интересом взглянула в его глаза. Этому мужчине была суждена долгая и яркая жизнь. Но кто знает как обернется все, когда в ход вступают люди обладающие благословением. Невольно улыбнулась, мыслям Акацки. Да, с Конохой действительно шутки плохи, особенно на их территории. И как не удивительно, этому человеку хватило один раз попасть в селение, что бы понять это. Убыток сил, который чувствовался, стоило лишь подойти к селению чуть ближе, не был результатом применения техник. Бороться с природой неразумно, а в данном случае вовсе невозможно. И ведь не зря Мадара запретил ему заходить за стены Конохи. Ведь знал старый хрыч, сам когда-то выбирал место для селения. Светлейшая улыбнулась. Сегодня земля этого селения соберет много крови и наполнит до краев сосуд Духа Огня… А значит, она не останется голодной.
— Мечтаете? — тихо спросил Шинигами на ухо, появляясь из неоткуда, и прослеживая хмурый взгляд задумавшегося Зетсу. Старуха отмахнулась, на что бог смерти рассмеялся и, выудив из кармана ошейник, подкрался к какому-то шиноби и аккуратно подцепил смертельный аксессуар на его шее.
— Молчите, Светлейшая, а я вот люблю злачные места, правда Минато-кун?
— Чистейшая, — кивнул Намикадзе, спускаясь склоном к проломанным воротам селения. Путь в Коноху он хотел проделать по старинке, — пешком.
* * *
Все дальше удалялись от Конохи. В полной тишине, словно преступники, дезертиры. Чувство неправильности происходящего давило на мозги и до жути хотелось вернуться назад, в свой стонущий от битвы дом. И защищать. Вот только, если в прошлый раз, при нападении Пейна это казалось правильным решением, то теперь все было наоборот. Четко продуманный план и четко поставленная задача. Закутавшись в дождевики поплотнее, они в полной тишине покинули селение и теперь двигались к месту встречи с людьми Данзо, которые должны были предать им первый артефакт на дальнейшее сбережение. Был ли данный жест предпринят главой Корня с целью сохранения нейтральных отношений с сильнейшими кланами, или же была иная цель — трудно сказать. В любом случае перед лицом врага внутренние распри были не самым лучшим выходом. Так думал Шикамару. Конечно, он прекрасно понимал, что сам факт того, что их кланы покинут Коноху вместе с артефактами, говорил о гибели селения скрытого в листве как такового. В будущем предстояло строить новую инфраструктуру и заново заявлять о себе во всеуслышание. Дело было рискованным. Впрочем, Шикамару данное положение вещей устраивало. Были на то определенные причины. А вот мотиваций друзей он не совсем понимал. Для чего они вообще собирали свою компанию? Например, взять Неджи. Какова его цель? Он ведь один из первых кто узнал о целях Узумаки и согласился помогать ему. Ино, тут вообще не ясно. Она не из тех, кто согласится на авантюру. Или взять вечно тихую Хинату. Трудно не заметить проявившейся за последние недели уверенности в ее глазах. Узумаки потрудился, только он и был способен... Неожиданная мысль, точнее непреклонный факт, заставил найти глазами дженчуурики.
Дождь давно кончился. Перемещаясь по деревьям, их команда рассредоточилась в заданном порядке. Шино был впереди, за ним Ли и Неджи, потом Узумаки и Шикамару, далее Ино, Чеджи и Тентен. Замыкала отряд Ханаби.
Сейчас Наруто вырвался немного вперед. Земля мелькала далеко внизу. Ветви деревьев дрожали под ногами от каждого толчка. Отталкиваясь от них, их отряд, буквально летел вперед в затяжных прыжках.
"В чем подвох?" — про себя думал Шикамару, найдя взглядом спину Узумаки. О своих целях Наруто похоже так ни кому и не сказал. Исключением наверно были только Неджи, Сай и Хината. Хинаты здесь нет, Сай... Стиснув зубы, Нара оттолкнулся от очередной ветки, продвигаясь вперед... Сай был странным и вел какую-то свою игру вокруг личности Наруто, причем явно с подачки самого Узумаки. Иначе, почему последний больше в глаза Сакуре не смотрит? Хотелось верить, что этот боец Корня на самом деле жив и где-то отсиживается, пока здесь все не успокоиться, но факты неумолимо говорили об обратном.
Оставался Неджи. Из-за чего он согласился помочь Узумаки, и каков был их изначальный план? Да и когда все началось? Шикамару уверенно ставил на день нападения Пейна. Только клан Хьюга был в боевой готовности. То ли к тренировке какой-то готовились, то ли еще чего, но они были все на месте. Чего не скажешь о других кланах. Или взять то сногсшибательное появление Наруто. С другой стороны, при таком раскладе Какаши-сенсей должен был остаться жив. Или его не предупреждали?
Сложно все. Чем Узумаки смог заманить их в свою шайку. Например Ино, она ведь точно ничего не знает. Она не из тех, кто держит секреты. Хотя в этом, учитывая последние события, Шикамару уже начал сомневаться.
"Мы уже почти на месте", — раздался в голове спокойный голос Неджи, — "Засад не обнаружено. Ханаби?".
"Все чисто", — с такой же интонацией ответила девушка.
"Будьте осторожны, мои жуки чувствуют напряжение чакры", — предупредил доселе молчавший Шино.
"По-моему там защитный барьер. Твои насекомые печати нашли?" — далее вел Хьюга. Шикамару невольно улыбнулся. Техника Наруто была воистину очень удобным изобретением.
"Печатей может и не быть, — вклинилась Тен Тен. — Артефакт ведь."
"Надо рассредоточиться, зайдем к объекту с разных сторон", — заметил Ли. С недавнего времени он сильно изменился, сказалась работа в АНБУ
Без обсуждения перегруппировались. Команда Неджи, Ли и Тен Тен пошли в обход с права. Шикамару, вместе с Ино и Чоджи спустились на землю, и направились в обход слева. Наруто же, вместе с Шино и Ханаби курса своего не изменили.
Сработается ли этот их тандем, Шикамару не знал, оставалось надеяться на лучшее. Когда они отдалились от друг-друга на приличное расстояние и действие техники Узумаки прекратилось, Шикамару наконец решился спросить Ино, как именно она начала помогать Наруто. Ино двигалась позади парней. Естественно, Шикамару не мог видеть ее выражения лица. После продолжительного молчания девушка, наконец, ответила:
— Я поставила метку на Сае, во время очередного медосмотра. Сразу после нападения Пейна, он пришел вместе с Неджи и поставил перед фактом, или он рассказывает Цунаде о моей технике, или я им помогаю.
Шикамару нахмурился, невольно остановившись и взглянув на Ино, Чеджи и сам притормозил и оглянулся. Метки, шантаж... что за ахинея? Но по девушке было видно, что она не врала.
— В чем заключалась помощь? — следующий вопрос уже задал Чеджи. Ино провела ладонью по волосам и без промедления ответила:
— Лечить, тайно от Хокаге. Правда, после, это вылилось в промывку мозгов Шизуне, — последнее она сказала едва слышно, переминаясь с ноги на ногу и потупив взгляд от смущения.
Чеджи растерянно почесал затылок, неуверенно взглянув на Шикамару:
— Меня только одно удивляет, что нашу белую и пушистую Ино было чем шантажировать, — мягко рассмеялся он. Нара и сам улыбнулся, одной рукой обняв подругу и прижав к себе.
— Мне лень сейчас спрашивать, что это за новая техника, позже расскажешь. Что скажешь, Чеджи? — подмигнул он другу. Акимичи демонстративно зевнул, отвернувшись:
— Ой что-то так есть захотелось.
Девушка облегченно вздохнула.
— Ты все о жратве думаешь. Идемте, не время нюни распускать, после все расскажу, — и вывернувшись из объятий Шикамару, кинулась вперед.
— Эй, а почему Неджи ему помогает?! — вдогонку спросил Шикамару.
— Простите, это не мой секрет, — лукаво усмехнулась девушка и невольно помрачнела, вспомнив сон Узумаки, в который она чисто случайно ворвалась несколько дней назад. Это действительно была не ее тайна, у нее даже мысли не было кому-то рассказать такое.
* * *
— Внимание, внимание, просьба гражданских покинуть пятый уровень. Генины девятая, десятая и семнадцатая команды, следят за порядком. Капитан второй команды, пройдите на третий уровень… — вещал женский голос из динамиков. Узкие коридоры наполнились людьми. Никакой паники, словно все двигались по давно заданному маршруту.
«Интересно, — думала Карин, сидя в небольшой комнате подле Суйгецу, — а учебные тревоги проходят у них так же?» — И конечно знать наверняка она не могла.
Комнатушка, в которой она находилась вместе со своим напарником, была самой обычной, если не учитывать отсутствие окон. К стене, напротив двери, была привинчена небольшая подставка, на которой стояла обычная настольная лампа. Отчего-то вспомнились дни, проведенные в лаборатории Орочимару. Электрика была роскошью, а здесь… Девушка невольно улыбнулась, вспомнив то время. Ностальгия?
Справа од двери стоял столик, на нем кувшин с водой и тарелка с яблоками. Это Сакура принесла, для Суйгецу. Слева была кровать, на краешке которой Карин и сидела. Ее напарник же, лежал с закрытыми глазами. Он не спал, скорее что-то обдумывал. Действительно, сейчас их положение более незавидным, чем тогда у санина. Но и с положением в Акацки оно было не сравнимо. Взгляд опустился к ладоням. Кольцо, которое красовалось на ее правой руке, словно приклеилось. Пальцы резать не хотелось но, порой, даже и эта мысль теребила сознание.
— Слушай, у тебя не появлялось чувства, что этот засранец стоит за спиной и на ухо нашептывает? — дрожащим голосом прошептал Суйгецу. Вопрос был неожиданным. Карин невольно перевела на взгляд на его лицо. Выглядел парень очень болезненно.
— Высокая температура, слуховые галлюцинации, — не задумываясь, ответила она и, заметив его вопросительный взгляд, выпалила, — короче, ты бредишь. Ясно? Бред. Спи, давай.
— Злая ты, но милая, — улыбнулся он, потом шире раскрыл глаза и, испуганно сглотнув, попробовал слезть с кровати. Естественно, Карин не дала ему этого сделать.
— Пусти! Я сказал, милая? Я точно брежу... — закричал он, размахивая руками и пытаясь оттолкнуть напарницу. — Врача мне!
— Заткнись! — Дав ему хорошенькую затрещину, Карин деловито поправила очки на переносице и свысока взглянула на упавшего на подушку, притихшего парня. Отвернувшись от нее, он засопел. Отросшие за последние месяцы, серебристые волосы разметались по подушке. Ей даже стало как-то не по себе за свое поведение.
— Достаточно? — тихо поинтересовалась Карин, чувствуя себя не в своей тарелке. Суйгецу даже не взглянул на нее.
— Это было больно, между прочим.
Фыркнув, девушка поднялась с кровати и поправила волосы.
— Пойду, пройдусь, ты мне надоел, селедка немощная...
— Выдра очкастая, — послышалось в ответ, когда она прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней, пытаясь унять волнение. Коридор был пуст, если не считать двоих часовых у единственного выхода из коридора. Больных отсюда уже успели куда-то перевести. Только их с Суйгецу не тронули. Наверно, насчет них распоряжений не было. Ну и пусть.
Что она могла сказать? Да, у нее тоже возникало чувство, что Мадара стоит за спиной, и что Ино не смогла снять метку. Проблема в том, что и голос Учихи она слышала. Словно шепот, велящий поискать одно интересное место. Походило на раннюю стадию шизофрении, но сам факт того, что Суйгецу слышал тоже самое, говорил об обратном. Болезни не было, а вот метка… Невольно обхватив ладонями шею, девушка закрыла глаза и тяжело вздохнула. Как же глупо чувствовать себя марионеткой.
— Карин, ты за дверью стоишь, — послышалось насмешливое Суйгецу, — Значит, переживаешь и обдумываешь что-то. Следственно, в чем-то я был прав, — уже громче продолжил он.
— Черт… — усмехнулась она, склонив голову и обхватив ее руками. Этот придурок успел выучить ее. Зашла обратно в комнату. Парень сидел на кровати, спустив вниз ноги. На его лице проскользнула улыбка.
— Так что именно ты от него услышала? — не церемонясь, в лоб спросил он.
— Он назвал меня сосудом. Велел вспомнить, как учил…
— Сосуд мой драгоценный, вспомни как учил папочка, — вот что он сказал, перебил ее юноша и, взглянув девушке в глаза, поинтересовался, — но вот честно, ты помнишь чего он учил? Потому что я не помню. А это значит, мы задание еще не выполнили и он опять с нами свяжется, — откинувшись на подушку, тяжело вздохнул. — Не стояла бы ты под дверью, дальше бы верил, что мне это послышалось.
— Извини, — Карин отвела взгляд. — Я знаю, что он просил.
— Да, и что же? — он заинтересовано глянул на нее.
— Это…
— На выход! — дверь резко отворилась. Быстро оценив обстановку Харуно Сакеру, подхватил на руки опешившего Суйгецу и, молча махнув головой на дверь, дал понять Карин, что бы следовала за ним. Идя вдоль коридора, постоянно оглядывался:
— Что происходит? — наконец спросила девушка, когда их обступили еще двое шиноби. Суйгецу почему-то был без сознания.
— Не люблю раскидываться ценным материалом, — пожал плечами Сакеру, поворачивая влево, и выходя на своеобразный перекресток — Не отставай, Карин!
«Милая, вспомни, как учил папочка…» — пронеслось вновь в мыслях. Девушка невольно встряхнула головой, вперившись взглядом в бесчувственного напарника, перекинутого через плечо коноховца. Правая рука Суйгецу болталась из стороны в строну. Хотелось придержать ее, но вот ни подойти, ни отвести взгляда не получалось. Неожиданно, ловкие пальцы Суйгецу скользнули в подсумок, висящий на поясе мужчины, и выудили оттуда кунай…
«Кари-и-ин… Найди ход в подземелья Корня, найди девятихвостого…» — пронеслось в голове.
Следуя за Сакеру, молча стянула с себя блузку, обнажая тело и оглянулась на шиноби, идущего позади нее…

Флешбек
— Они будут готовы к подставе и, в любом случае, устроят им промывку мозгов, — уверенно продолжил Мадара, пристально следя за действиями Нагато. — Мне нужно, что бы удалив метку, они тем самым сняли блок с них и тогда я смогу свободно пользоваться их телами.
— Эта техника несколько отличается от техники Орочимару и его системы сосудов, — заметил Зецу.
— Естественно, — усмехнулся Мадара, скользнув по бесчувственным телам троих ребят. — Потому что его техники лишь жалкая породия. А эти детки не просто будут моими сосудами, они будут моими верными слугами, псами, если угодно, — с наслаждением протянул он, приподнимая за щеки голову Дзюго и вглядываясь в бесчувственное лицо с широко раскрытыми, ошалевшими от наркотика, глазами.
— Вы не собираетесь переселяться в эти тела? — невольно вскинул на него взгляд Нагато, закрепляя в телах подопытных последние из печатей. Мадара самодовольно ухмыльнулся.
— Еще не родился человек, способный убить меня, верно Саске? — отпустив спящего парня, обернулся к юноше, лежащему на футоне у стенки. Он был закутан в одеяло, вспотевший и, скорее всего, отвечать сейчас не собирался, судя по тяжело вздымающейся груди. Глаза правнука были перевязаны, кожа была бледнее обычного. Черные волосы грязными прядями торчали во все стороны. Через несколько дней можно будет начать обучать его использовать пересаженный мангекью шаринган, а сейчас пусть восстанавливается. Глаза Итачи, какая ценность в башке этого мальца. Но чего не сделаешь ради пра-пра-правнука.
В комнату зашла Конан с казанком, полным воды. Опустившись рядом с Саске, начала обтирать его влажной тряпкой.
— Думаете, он действительно попытается помочь им? — невольно задумалась она, обтирая щеки парня. — А если нет?..
— Тогда эта часть плана может претерпит изменения, — выдохнул Мадара, присаживаясь рядом с ней на корточки и заглядывая в ее встревоженные глаза. — Но я слишком уверен в чувстве долга этого мальца, что бы сомневаться… Учихи такие, Конан, кровь такая у нас… паршивая.
Женщина невольно кивнула, завороженная его голосом и взглядом. Эй определенно нравились такие Учиха…
Конец флешбека

Флешбек
Сегодня было необычайно погожее утро. Солнце было еще не высоко, осторожно пробиваясь своими лучами сквозь белоснежные облака. Дул легкий ветер. Осины тихо шелестели, мерно покачивая ветвями. Недалеко отсюда, вдоль озера возвышались десятки каменных изваяний полулюдей с головами то ли жаб, то ли змей. Если пройти от них чуть дальше на восток, то рядом с берегом можно было найти маленькую пещеру. После дождей ее вход часто закрывал небольшой ручеек-водопад. Сейчас же, ближе к полудню, спустя несколько часов после дождя, он почти иссяк и уже не мог скрыть от глаз каменное надгробие.
— Хатаке Какаши, — Саске прочел в голос почти не осознанно, потом обернулся и хмуро взглянул на человека, который его сюда привел. — Это все, что ты хотел показать?
Лицо его собеседника скрывала тень, свет, попадающий внутрь через узкую щель, очерчивал его фигуру, создавая некое подобие ореола.
— А разве этого не достаточно? — вопросом на вопрос ответил Сай, с интересом разглядывая красную вышивку на плаще Учихи. Алые облака, символ Акацки… — Мне казалось, у тебя дрогнет сердце.
Саске недобро сощурился:
— Ты хочешь, что бы у меня дрогнуло сердце? — почти неслышно переспросил он. Сай улыбнулся, отчего его глаза стали похожи на мелкие щелочки:
— Конечно, глупо ожидать это от клона, Саске-кун, — пожал он плечами. — Но согласись, было бы забавно. Когда ты вернешься к своему настоящему телу, разве это тебя не взволнует?
— Нет, — прошептал он, — если я тебя убью.
Повисло молчание. Возможности этого клона были впечатляющи. Чудесно составленная иллюзия. Сай закрыл глаза, полностью расслабившись:
— Ведь клонов ты раньше не использовал, Саске-кун, — как ни в чем не бывало, продолжил он. — Это ведь страсть Наруто, его самая нелюбимая техника.
Учиха не ответил, будто замер. Бывший боец Корня обернулся и, молча вытащив из кармана штанов потрепанный конверт, протянул его своему, можно сказать, спасителю. Казалось, улыбка намертво приклеилась к лицу этого парня. Взгляды пересеклись. Хмурые, тяжелые. И каждому было ясно, что перед ним сейчас не самый легкий противник. Забрав конверт, Саске отступил на шаг.
— Собственно, все что я хотел, — тем временем пояснил Сай, скользнув взглядом по собеседнику. — Ну и спасибо что уберег мою шею от надругательства, — улыбнувшись, склонил он голову и распался чернилами.
— Сам клон… — Учиха хмыкнул, вертя в руках конверт. Оставшись в пещере в полном одиночестве, тихо рассмеялся. С наружи доносился тихий плеск воды. Сердце неприятно ухнуло. С Хатаке Какаши было связано бессчетное количество воспоминаний. Человек, ставший его первым наставником, который вел его на первые миссии и учил использовать шаринган. Кто бы мог подумать, что этот шиноби проиграет одному из тел Нагато.
Взгляд скользнул по надгробию. Чертов Сай, знал на что давить… Распечатав письмо, уныло взглянул на корявые строчки, явно накинутые рукой Узумаки…

«Я ведь тоже помню. И мать помню, и брата. Отец мне твой не нравится, осел напыщенный, извини уж. Ты тогда говорил, мне не понять, как это потерять их. Согласен. Но сейчас это обвинение не более чем пустой звук. Мне этих людей не хватает.
Знаешь, в чем между нами разница? Меня твои воспоминания сделали сильнее. Ты же ослаб, глупый маленький Саске… кажется, так говорил брат?
Короче, без обиняков, игр больше не будет. Никаких соревнований и обменов техниками втайне от санинов, ( хотя уверен, что они обо всем догадывались). Мне, знаешь ли, неприятен тот факт, что ты идешь мстить за родителей нам. Хотя да, я тебя понимаю, уж поверь. Может, сложись все иначе, я бы даже помог тебе, но ты играешь за тех, кто убил Извращенного отшельника и Копирующего. Ты действительно придурок Саске, если думаешь, что я так просто закрою на это глаза. Будь уверен, рука поднимется.

И да, спасибо за Сая от всей нашей компании. У них с Сакурой все хорошо. Я надеюсь, ты понимаешь, к чему я веду? Она тебя больше не ждет.
Передашь своим ребятам, что встретим их на пути в Коноху, приблизительно в десяти километрах от вашего лагеря. У холмов, в центре поляны, возле маленькой липы. Их пароль : «У нас новости для этого идиота». Ответ: «Это кого ты назвал идиотом». Будет Ино, с кем — еще не решили.
P.S. - надеюсь, все образуется без нашего участия. Потому что если столкнемся, бить буду на смерть.
Прощай Саске, и удачи.

Узумаки.»

Воспоминания клона нахлынули неожиданно, порождая не весьма приятные ассоциации.
Слегка вскинув подбородок, Саске тяжело вздохнул. Было утро, недалеко шумел водопад. Карин вместе с Конан готовили завтрак. Надо было организовать побег ребят. Оставался вопрос, как это устроить.
Конец флешбека

— Похоже, те бойцы здесь занимались маскировкой, — заметила Конан, с интересом взглянув на остановившегося рядом с ней юношу. Саске ничего не ответил, смотрел на простирающийся вокруг пейзаж и понимал, что это место очень похоже на кладбище. Или точнее, замаскировано под него? Подойдя к ближайшему камню, осторожно ощупал его. У него была шершавая, обветренная поверхность, это точно была не иллюзия. И куда не глянь, всюду эти изваяния похожи как две капли воды. Нелепая ситуация, кланяться у каждого из этих булыжников вовсе не хотелось.
Обернувшись к Конан, с унынием взглянул на нее:
— Что скажешь? — тихо спросил он. Женщина, улыбаясь, потянулась и поднялась.
— Хороший способ нас задержать, но не более.
* * *
В разгромленном кабинете главы селения скрытого в листве было четверо. Точнее трое живых и мертвая Хокаге. За окнами гудела сирена. Слышались взрывы и крики. Сейчас, в повисшем молчании, казалось, словно кто-то увеличил громкость…
— Милое зрелище, правда? — усмехнулся Шинигами, вставая за его спиной. Минато молча провел ладонью по лицу Цунаде. Ее кожа все еще была теплой, если бы не эта бледность, неестественная поза, можно было подумать, что она просто спит.
— Поганый у тебя вкус, — усмехнулась библиотекарь, с брезгливостью взглянув на кровавое пятно на полу. Шторы были оборваны. Шкафы предназначенные для хранения документов, теперь стояли без своих полок. Папки с документацией, бесформенными кучками валялись рядом с ними. Одно из кресел было сломлено, у входа валялась побитая посуда, а с деревянного ободка люстры торчало два сенбона. Оставалось догадываться, кто здесь резвился.
— Ну не будьте так суровы, — прошептал Намикадзе, слегка приподнимая труп и изучая рану на спине. — Картина впечатляющая, он убил ее с одного удара. Судя по срезам на ткани и коже, лезвие не было пропитано чакрой.
— Это настолько важно? — не совсем понимая, поинтересовался бог смерти. Йондайме опустил мертвую женщину обратно в кресло и пожал плечами:
— Необходимо для оценки силы противника.
— Если он активирует шаринган, вряд ли это знание поможет. Против шарингана можно еще выстоять, если вас как минимум двое, но один на один... — начала старушка. Минато тихо рассмеялся.
— Разве я все еще человек, Дражайшая? — смешливо взглянул он на нее. Женщина и сама улыбнулась, невольно обратив внимание, что письменный стол главы деревни остался в относительном порядке.
— Сейчас нет, Минато-кун. Но в твой последний шаг жизни все будет иначе… Когда ты преодолеешь это расстояние, ты будешь из самых настоящих плоти и крови, — мягко пояснила она и, поймав на себе его пристальный взгляд, осторожно опустилась в кресло, находящееся рядом со столом. — А разве я этого не говорила?
Намикадзе ничего не ответил, лишь молча следил за тем, как она методично пересматривает, все документы, лежащие на столе.
— Уголовное дело номер триста восемьдесят пять. Под грифом совершенно секретно, — взглянув на Йондайме, процитировала она название папки, которую держала в руках, — Слишком она тоненькая, не находишь? — и протянула папочку Намикадзе. Взяв в руки документ, мужчина молча начал листать его. На лице не отобразилось ни единой эмоции, только взгляд стал непроницаем.
— Действительно, — добавил Шинигами, подходя сзади и заглядывая в папочку через плечо Минато. — Узнать из снов сына, что твою жену казнили, и держать в руках этот документик — немножко разные вещи. Что будешь делать? Только не говори, что хочешь повидаться с ее душой.
Намикадзе Минато молча закрыл папку и отшвырнул на стол.
— Моя цель не меняется. Я собираюсь помочь сыну. Это все что я просил у вас.
— Умница, — улыбнулся бог смерти, — правда, Светлейшая?
— А как же, — совсем не по-человечески осклабилась библиотекарь.
* * *
Новость Канкуро потрясла Темари. Гаара собирался опять запечатать в себе Шукаку. А это означает, что ее брат мог вновь утратить доверие жителей Песка. Этого не хотелось допустить. Поэтому она сейчас и искала Матсури. Передвигаться было тяжело. Тело болело после того столкновения со спятившим Дзюго. Да и хромота была не из приятных моментов. И все же, найти Матсури стоило, хотя бы потому, что эта девушка была единственной ученицей ее брата.
Нашла ее во внутреннем дворе резиденции, возле небольшого фонтанчика. Проковыляв, присела рядом и молча уставилась на бегущую по камням воду.
Прошло минуты три, прежде чем она заговорила:
— Ты ведь любишь моего брата? — Темари начала издалека. Девушка недоверчиво сощурилась, взглянув на сестру своего сенсея.
— Вам то…
— Мне большая разница, — не дала ей договорить Темари, — Я желаю своему брату только счастья. И поверь, среди десятков тех девушек, на которых он хоть когда-то положил глаз ты самый приемлемый вариант.
— Для вас? — невольно вскинула брови Матсури. — Поспешу огорчить но, похоже, Гаара-сама ненавидит меня.
— Поспешу возразить, — парировала блондинка, — он просто обиделся на твое поведение.
— Но я…
— Начала шарахаться его и отводить глаза. Думаешь, Шукаку управляет моим братом? Ты ошибаешься. — Темари тяжело вздохнула, опираясь руками на спинку лавочки и думая как сказать корректнее. — Гаара неосознанно призвал к силе демона, пытаясь защитить меня. Ты должна понимать, что этот биджу часть Гаары и разъединить их может только гибель одного из них. В данном случае мой братец может избавиться от Шукаку, лишь умерев. Ты этого хочешь?
— Но… Вы не так поняли! Я не хочу, пожалуйста, поймите меня! — вскочив со своего места, девушка во все глаза смотрела Темари, едва сдерживая слезы, — Я просто испугалась его глаз. Я не отрекаюсь от него, мне просто нужно привыкнуть! Он пугал меня, прокрадывается по ночам в мою комнату, я и тогда не знала чего ждать, а теперь я…
— Матсури, — Темари успокаивающе сжала ладонью ее правое плечо и, не отводя от ее глаз взгляда, постаралась говорить спокойно и доходчиво: — Моему брату нужна твоя поддержка. То, что он ведет себя так, говорит лишь о том, что он доверяет и верит тебе. Твое поведение сейчас, не достойно его.
Девушка побледнела, опустив взгляд.
— Я... он сказал, что бы я ему больше на глаза не показывалась.
Темари невольно вскинула брови от удивления. Вот значит как, это уже можно было назвать забавным. Что ж…
— Гаара собирается вновь запечатать в себе Шукаку, — осторожно начала она, следя за реакцией Матсури. — Если хочешь, что бы он и впредь доверял тебе, покажи ему, что ты его не боишься и сможешь смотреть на него в любом обличии. Помнишь, как тогда ты выбрала его своим сенсеем? Ты ведь не гнушалась его статуса джинчуурики и убийцы…
[center]* * *[/center]
Было прохладно. Опустившийся туман, скрашивал все краски, оседал на одежде моросью. Деревья мелькали, когда обе девушки проносились мимо них на огромной скорости. Теперь вперед вела Сакура. Хината же, следовала за ней, одновременно сканируя пространство бъякуганом.
— Впереди просвет, похоже на кладбище, — доложила Хьюга. Харуно, не ответив, спрыгнула на землю и махнула подруге рукой.
— Вот и прекрасно, — тихо начала она, двигаясь в сторону просвета. Значит не зря она послала Данзо и все здесь организовала по-своему.
— Это точно то самое место? — усомнилась Хината, следуя за ней, осторожно пробираясь сквозь колючие кусты ежевики.
Добравшись до краешка поляны, девушки притаились за деревьями, осторожно выглядывая из-за них, и изучая местность. Десятки гладко вытесанных камней терялись в белой пелене. Казалось там, за ними самая настоящая пропасть, и не существует ничего, кроме густой пелены тумана. Сакура присела на корточки.
Два едва различимых силуэта двигались от камня к камню. Их девушки заметили не сразу, но теперь, приглядываясь, обоим казалось, словно те двое соблюдают некий ритуал. Вглядываясь, как один из них кланяется к самой земле перед одним из камней, Сакура шумно втянула в себя воздух. Внутри что-то кольнуло. Неосознанно коснулась ладонью груди. Будь она даже слепой и глухой, она все равно бы узнала этого человека. Атмосферу, которая витала вокруг него, порой казалось, ее можно было ощутить кожей. Рядом с ним стояла женщина. Закутавшись в свой плащ, она совсем не шевелилась, словно задумалась над чем-то. И да, ее Сакура тоже запомнила, кажись навсегда.
— Это Саске, — тихо прошептала Хината. Присев на корточки и деактивировав бъякуган, с опаской взглянула на подругу, не зная чего ожидать. — Женщины я не знаю.
— Конан, — выдохнула Харуно, внимательно следя за парочкой из-за кустов. — Она было вместе с Пейном, когда убили Какаши-сенсея.
Хината слегка нахмурилась, припоминая рассказ Шикамару. Неужели Саске и эта женщина виноваты в гибели Кибы? Издали, в этом белесом тумане оба они выглядели как привидения, хрупкие и беззащитные. Обман зрения. Интересно, что бы сделал Наруто, увидь их тут? Невольно взглянула на подругу. Казалось, Сакура вообще никак не отреагировала на Учиху. Это успокаивало.
Бесшумно продвигаясь в сторону, вдоль поляны, обошли Акацки. Саске уже в который раз кланялся у очередного камня и что-то шептал про себя. Он не выглядел нелепо, нет. Этот парень относился к той породе людей, которые в любом действии будут выглядеть как в своей стихии. И это бесило Сакуру, но вот почему, она так и не смогла себе ответить. В белоснежной пелене вырисовался силуэт старого иссушенного дерева. Его покрученный ствол накренился над землей, касаясь ее сухими ветвями. Обойдя его, Харуно, не отрывая взгляда от Учихи и Конан, неслышно убрала кучку веток из-под его ствола и одним движением сгребла пожухлую траву с обветренной мраморной поверхности. Как там, трижды ударить челом?
Старая легенда… нащупав с левой стороны небольшую выпуклость, нажала на нее. Камень пошатнулся. Хината, доселе тихо стоявшая за ее спиной, даже пискнуть не успела. Каменный зев, на миг открывшись, проглотил их обоих.
"Как и в той легенде" — подумалось Сакуре, спустя миг, когда отверстие над головой исчезло, забрав с собой последние лучики света.
* * *
Вернувшись в зал совета, Гаара суровым взглядом окинул советников и улыбнулся. За его спиной была низменная тыква с песком. Черные глаза с крестообразным зрачком блестели от решительности и нетерпения.
Не найдя среди собравшихся Матсури, неожиданно для себя понял, что хотел видеть именно ее реакцию. Люди, собравшиеся здесь с явным недоверием и ожиданием смотрели на своего Казекаге. В принципе их одобрение мало интересовало.
Пройдя в центр зала, остановился и опустил тыкву рядом. Песок, как по команде, тонкими струйками начал сыпаться на пол, окружая парня ровными кругами, очерчивая вокруг него подобие печати.
Канкуро, пройдя в зал следом за братом, осторожно прикрыл за собой дверь. Решение Гаары не было из приятных или легких. Оно действительно было смелым. Но сам факт того, что брат сам решил так поступить, заставлял закрыть рот и молча наблюдать.
— Я собрал вас здесь не просто так, — начал Гаара, окидывая всех присутствующих внимательным взглядом. — Я хочу напомнить вам, что было время, когда я совершал ошибки, убивал и вы все боялись меня, из-за демона сидящего в моем теле. Среди вас конечно найдутся люди, которые меня ненавидят. Но я также хочу вам напомнить, что вы сами выбрали меня своим Каге, не смотря на то, что во мне демон, — песок, словно живой начал струиться вверх по одежде Гаары, полностью покрывая ее плотным слоем. — Сейчас я собираюсь опять запечатать Шукаку в себе. Вы, как представители жителей Песка, готовы ли вы к этому и поддержите ли вы меня в будущем?
Последнее спросил он, когда оживший песок, толстым слоем покрыл тело и почти добрался до лица.
В зале было тихо, раздавалось лишь дыхание присутствующих и шуршание песка. Гаара стоял с высоко поднятой головой, ожидая любого ответа. Песок вздымался вокруг него полупрозрачными волнами, словно ожидал команды.
Неожиданно дверь, так тихо прикрытая его братом, с грохотом отворилась и в зал влетела Матсури. Девчонка была запыхавшаяся и явно напугана. Повернув к ней полностью затянувшееся песком лицо, Казакаге не позволил себе даже нахмурится. Выражение лица Матсури вмиг переменилось, из испуганного став сначала удивленным, а потом решительным:
— Вы наш Каге! — неожиданно выкрикнула она и склонилась перед ним.— Я вас люблю в любом обличии, Гаара-сама!
— Кажется, вам только что в любви признались, Казекаге-сама! — тихо рассмеялся кто-то в зале, рассеяв тем самым напряжение.
— Мы с вами Гаара-сама! — доносилось уже среди дружного смеха. Матсури стояла красная от стыда, все так же склонив голову и не смея поднять взгляд.
— Вот же разрядила обстановку, — тихо прошептала Темари, неслышно заходя в зал и вставая рядом с Канкуро. — Я немножко задержалась.
Парень кивнул в ответ, стараясь не смотреть на темный синяк, под левым глазом сестры.
Гаара, быстро отвел взгляд от Матсури. Чувствовал он себя более чем нелепо. Еще никогда он не был причиной всеобщего хохота. Но, что-то в этом было приятное и успокаивающее. Настроение резко поднялось. Заметив прокравшуюся в зал сестру, кивнул ей в знак приветствия и сложил печати. Он собирался провести ритуал объединения с Шукаку прямо сейчас.
* * *
Зал танцующих огней находился далеко за пределами Конохи и ранее был предназначенный для ведения переговоров с другими Каге. Теперь же этот объект был засекречен и скорее выполнял функцию еще одного архива, с той лишь разницей, что вещи находящиеся в нем мало чем напоминали рукописи и книги.
С виду это был самый обычный склон, усеянный камнями, поросший небольшими кустарниками и елями. Притаившись неподалеку от замаскированного входа объекта, ребята начали изучать все вокруг. Шино с помощью своих насекомых, Ханаби сканировала пространство бъякуганом, Наруто же, создав нескольких клонов, послал их внутрь здания.
— Чисто, — почти одновременно прошептали Хьюга и Абурама и невольно улыбнулись тому, как синхронно они это выдали.
— Никого, — наконец продолжила Ханаби, кидая пристальные взгляды на Узумаки.
— Разве бойцы Корня не должны были ждать нас? — поправил очки Шино и нахмурился. — Не нравится мне это.
Вздрогнув, Наруто опустил взгляд и отвернулся:
— Мы опоздали, вряд ли артефакт остался здесь.
Шино пристально взглянул на друга и опять перевел взгляд на вход в зал танцующих огней.
— Что там? — спросил он, хотя ответ и сам напрашивался.
— Все разгромлено, мои клоны увидели кровь и труп в одежде Акацки. Если кто из Корня или Анбу и был убит я не найду их тел, — на полном серьезе ответил Узумаки.
— Может... артефакт они не нашли? — предположила Ханаби, — Вряд ли они знали что искать.
— Если мы не знаем, как он выглядит, не значит, что Акацки не знают, — возразил Шино.
— С виду обычный стеклянный шар, в ладонь поместится, — перебил его Наруто, — Ханаби, сквозь бъякуган он должен выглядеть как сгусток чакры. Не важно где он, попробуй найти.
Молча кивнув, девушка вновь активировала доудзюцу. Задание было не из легких. Найти то, что никогда не видел, да и еще не зная в каком направлении искать… В досягаемости ее каккегенкая было всего полтора километра. Это было нормально, это было так же как и у Неджи но Хината видела дальше и это бесило... Эта слабачка…
Все вокруг послушно становилось прозрачным, утрачивая границы и очертания. Сантиметр за сантиметром... каждую щель, каждую тварь. Если она найдет этот артефакт, можно будет поставить себе очередной плюсик в достижениях и проявить себя с лучшей стороны перед дженчуурики.
— Я нашел, — неожиданно выпал Шино. — Артефакт все еще в здании.
Узумаки новольно улыбнулся. Голубые глаза взблеснули нетерпением.
— Веди. Ханаби, ты прикрываешь, — не раздумывая, распорядился Наруто и двинулся вперед.
Девушка, стиснув кулаки, молча смотрела в спины двум парням, которые короткими пробежками направились в Зал танцующих огней. Странное ощущение проигрыша было более чем неприятным.